Окно в вышине

В то время, когда вы сегодня утром рассказывали вашу историю, эта монета лежала в ломбарде на бульваре Санта-Моника, для большей безопасности. А прислал мне ее один человек по имени Джордж Филипс, воображавший себя детективом. Этот простой парень попал в беду из-за того, что готов был на любую работу и слабо разбирался в наших делах. Это был плотный блондин в коричневом костюме, темных очках и слишком яркой шляпе. У него была песочного цвета машина, совсем новый понтиак. Вы, может быть, заметили его вчера утром в холле возле моего офиса. Он следил за мной, и, вероятно, — за вами.

Он искренне удивился.

— Зачем он это делал?

Я зажег сигарету и бросил спичку, в нефритовую пепельницу, покрытую толстым слоем пыли.

— Это всего лишь предположение. Вероятно, он следил за вашим домом. Во всяком случае, за мной он поехал отсюда. Следил ли он за мной, раньше, этого я не знаю.

Посмотрев на монету, которую все еще держал в руке, я подбросил ее в воздухе. Она упала на ладонь, вверх орлом и я убрал ее, отметив, что инициалы Е.В. были выбиты на левом крыле.

— Наверное, он следил за домом потому, что старик Морнингстар, нумизмат, которому он хотел продать монету, намекнул или прямо сказал Филипсу, что монета украдена. Теперь уже ясно, что он ошибался. Потому, что если дублон Брашера в настоящий момент находится наверху, то монета, которую поручили продать Филипсу, не была краденой — это была подделка.

Сидевший до этого момента неподвижно, он вдруг как-то зябко передернул плечами.

— Мне очень жаль, но это долгая история, — сказал я мягко. — Пожалуй, я начну с другого конца. Это некрасивая история, потому что в ней два убийства, а может быть, и три. Итак, два человека, Ваннье и Тигер, — последний был зубоврачебным техником и имел офис в здании Белфронт-билдинг, в котором находился также офис старика Морнингстара, — придумали следующую идею. Она заключалась в том, как подделывать редкие монеты. Монеты, с одной стороны, ходовые, а с другой стороны, довольно редкие, имеющие большую ценность. Подделка изготовлялась точно так же, как изготовляются золотые пломбы и коронки — тот же материал и та же техника. С помощью модели, в качестве которой берут подлинную монету, из альбастона, твердого белого цемента, изготовляют матрицу. Затем, с помощью этой матрицы из расплавленного воска изготовляют точную копию модели со всеми ее тонкими деталями. После чего эту восковую копию помещают в кристоболит, другой род цемента, выдерживающий высокую температуру и не подвергающийся разрушению. Кроме воска, в кристоболит помещают тонкую стальную спицу, которую вытаскивают, когда цемент застынет. Теперь кристоболит нагревают в пламени горелки, и воск вытекает в отверстие, оставленное спицей. Таким образом, в кристоболите получена полость, в точности повторяющая исходную модель.

После этого кристоболит закрепляют в плавильном тигле и помещают в центрифугу. В центрифуге под действием центробежной силы расплавленное золото устремляется в отверстие, имеющееся в кристоболите, и заполняет полость. Раскаленный кристоболит ставят под холодную воду, и после того как он разваливается, остается золотая отливка с небольшим острием, оставшимся от отверстия в кристоболите. Острие отламывают, отливку отмывают в кислоте, полируют, и вот вы получаете новенький блестящий дублон Брашера, изготовленный из чистого золота и в точности повторяющий оригинал. Ясна идея?

Он кивнул и устало провел по волосам.

— Главным в этом деле, — продолжал я, — было, конечно, мастерство, которым владел зубоврачебный техник. Этот процесс нельзя было использовать для обычного изготовления золотых монет, так как затраты труда и материалов на изготовление были намного больше стоимости монеты. Но если монета была редкой, это был прекрасный способ. Конечно, для начала нужна была модель. И тут в игру вступаете вы. Разумеется, это вы взяли дублон, но не для того, чтобы отдать его Морни. Вы взяли его, чтобы передать Ваннье. Верно?

Он молчал, низко опустив голову.

— Не расстраивайтесь, — сказал я. — Судя по обстоятельствам, в этом не было ничего ужасного. Я полагаю, он обещал дать вам денег. Ведь вам нужно было платить игорные долги, а ваша мать страшно скупа. Но было еще что-то, гораздо серьезнее этого, чем он держал вас.

Он поднял голову. Лицо его сильно побледнело, в глазах был ужас.

— Откуда вы все это знаете? — прошептал он.