Окно выходит в белые деревья...

Надо бы поскупеедаже на выдох и вдох —тогда, может быть, эпопеяляжет строках в четырех.Надо бы пощедрее,погромче, как выкрик «За мной!»,покрепче, поплощаднее —площадью с шар земной.Завидую мощи пространства,спрессованной словом в пласты,но краткость — сестра бесталантства,когда она от пустоты.Не всякая сжатость бесценна.Рифмованный жмых жесткотел,

и чье-то квадратное сено,будь лошадью — я бы не ел.Мне нравится сено охапками,с еще не просохшей росой,с брусникой, с грибными шляпками,подрезанными косой.Все нежности с формой — телячьи,эпоху бы в ритм ввалить,ее разодрать, как тельняшкуотчаянно рвет инвалид!Вместить ли чепцу и салопус другим старомодным тряпьембожественную растрепу,которую жизнью зовем?

Ремесленный вкус — не искусство.Великий читатель поймети прелесть отсутствия вкуса,и великолепье длиннот.1986

«Нет событий важнее людей…»

Нет событий важнее людей.                                                   Каждый — это событие.Если ты хоть немножечко Пушкин,                                                         любая дыра — Петербург.Быть поэтом: не самораскрытие,                                                          а — самовскрытие,и поэт —               это самохирург.

Переломы эпохи,                                они и мои переломы.Кровь эпохи — моя,                                    гной эпохи — мой гной.Защитят                  по болезням двадцатого века дипломы,изучив мое тело,                                  прижизненно вскрытое мной.Интересное зрелище                                      будет вам всем обеспечено.Станет ясно, что дело имеете вы                                                                 с припозднившимся мертвецом.Это вскрытье покажет                                     все финки и шпильки,

                                                                          застрявшие в печени,и плевки,                  на лету становящиеся свинцом.Не хочу я                    презренного счастья притворщиков —                                                                                         скромности.Я,            хотя бы как пыточный экспонат,                                                                      не могу быть забыт.Вместе с телом моим                                          преступления столькие вскроются,и узнаете вы,                                 сколько раз я собою и вами убит.1988

ДАЙ БОГ!