Окончательное решение

— Вы рассчитали все с тщанием и предусмотрительностью — качествами, которые вы столь успешно проявили, готовя инсценировку похищения. Вам нужно было сильнодействующее снотворное, и вы, конечно, не хотели рисковать и обращаться в аптеку. У вас дома, наверное, имелось для косметических целей что-нибудь вроде хлоралгидрата в какой-либо смеси. Однако это еще один вопрос, который я оставляю открытым. Либо счастье сопутствовало вам в среду вечером, либо же вы очень хорошо знали привычки своего мужа. Вы были уверены, что, выпив снотворное, которое вы подмешали в его бокал, он ляжет спать на диван в библиотеке, а не отправится в спальню. После ухода мистера Хлада вы прошли в библиотеку. Ваш муж находился в коматозном состоянии, как вы и рассчитывали. Вы перетащили его на нужное место и свалили на него статую. Предварительно вы слегка раскачали статую, чтобы проверить, в какую сторону она будет падать. Стук от падения не был услышан, потому что все находились в верхних комнатах. К тому же статуя упала не на пол, а на грудь вашего мужа, поэтому раздался скорее хруст, чем грохот.

Вулф выпрямился, глубоко втянул носом воздух и выпустил его через рот. Сузив глаза, он посмотрел на нее.

— Миссис Вэйл, — продолжал он, — признаюсь, что отношусь к вам не без враждебности. Вы спровоцировали меня судебным преследованием и вашей жалобой на мистера Гудвина, которая могла привести к его аресту по серьезному обвинению в нарушении закона. Но даже при этом я не стал бы упрекать вас за обман, который вы замыслили и пытались провести в жизнь. Миллионы ваших сограждан будут пытаться обмануть правительство при уплате налогов в этом году. Что касается убийства мисс Атли, то вы совершили его в припадке бесконтрольной ярости. Но убийство вашего мужа совсем иное дело. Оно было преднамеренным, рассчитанным заранее, безжалостным и совершено ради омерзительной цели. Исключительно ради денег. Вы хладнокровно убили его потому, что он хотел лишить вас плодов вашего мошенничества. Это, повторяю, омерзительно. Это было бы осуждено даже…

— Неправда, — сказала она. Слова с трудом вырвались из ее стянутого горла, она повторила: — Неправда…

— Я советую вам ничего не говорить, мадам. Это было бы осуждено даже…

— Но это неправда! Деньги тут ни при чем! — Она сдавила подлокотники кресла. — Пусть бы он забрал их себе. Я так ему и сказала. Он не захотел. Это все из-за Дины. Он хотел оставить меня, потому что… потому что… из-за Дины. Вот почему… а вовсе не из-за денег…

— Я предпочитаю версию с деньгами.

— Нет.

— Он грозил выдать вас как убийцу?

— Нет. Он сказал, что не сделает этого. Но он собирался оставить меня, а я его любила. — Губы у нее шевелились, пальцы стискивали подлокотники, царапая кожу. — Я любила его, а он хотел меня оставить…

— И, конечно, это могло бы привести к тому, что он вас выдаст. — Вулф говорил тихо, почти шепотом. — Вдали от вас трудно было предугадать, что ему вздумается сделать. Следовательно, он должен был умереть. Приношу вам свои извинения. Допускаю, что ваше деяние не было омерзительным, так как, находясь в смертельной опасности, вы хотели спасти себя. Пытались ли вы обмануть его, отрицая, что это вы убили Дину Атли?

— Нет, он знал, что это сделала я. — Она сжала кулаки. — Я обезумела, должно быть. Вы правы, я знала, что может произойти, если он оставит меня, но дело не в этом… В ту ночь я еще раз спустилась в библиотеку и оставалась рядом с ним…

Она вскочила с места.

— Что я говорю. Это я сказала?

— Достаточно. — Ни звука в ответ. — Вы сказали то, что я от вас ожидал, когда обвинил вас в убийстве вашего мужа ради денег. Это было абсурдно, но не более абсурдно, чем ваши нападки на мистера Гудвина и на меня после того, как мы нашли чемодан с деньгами. Конечно, вы намеревались переложить всю ответственность на покойника, будто бы это он организовал лжепохищение, чтобы завладеть деньгами, а Дина Атли явилась его сообщницей. Но вы должны были знать, что вызовете…

Он замолчал. Когда мисс Вэйл поднялась с кресла, сумка соскользнула на пол. Я подошел, поднял сумку и протянул ей. Открыв перед ней дверь, я вышел на крыльцо посмотреть, как она спустится по ступенькам. Если у себя дома она допьет остатки хлоралгидрата, это ее дело, но я не хотел, чтобы она споткнулась, упала и сломала себе шею здесь, рядом с нашим домом. Она не очень твердо держалась на ногах, но сошла на тротуар и повернула направо.

Придя на кухню, я достал из буфета магнитофон и отнес в контору. Вулф сидел на месте и хмуро глядел на меня. Я перемотал ленту и включил магнитофон. Послышался голос Вулфа.

»…в припадке бесконтрольной ярости. Но убийство вашего мужа совсем иное дело. Оно было преднамеренным, рассчитанным заранее, безжалостным и совершено ради омерзительной цели. Исключительно ради денег. Вы хладнокровно убили его, потому что он хотел лишить вас плодов вашего мошенничества. Это, повторяю, омерзительно. Это было бы осуждено даже…

— Неправда. Неправда.

— Я советовал вам ничего не говорить, мадам! Это было бы осуждено даже…