Оковы судьбы. Клетка для сердца

Его пленница была влажной, для него. А ещё узкой. Это стало последней каплей. Выработанный летами контроль сорвало к чертям и, расположившись поудобнее, он резко рванулся вперед. Нарина вскрикнула от боли. Ороти замер. В его нос ударил сладкий запах крови. Её крови. Вириан неверующе всматривался в девичье лицо: глаза зажмурены, из уголков скатывались слезы: «Неужели…? Канан действительно не тронул её?!»

Губы лорда тронула ухмылка, подобная самому дьяволу. И отпустив на свободу внутреннего зверя, он больше не сдерживался, неистово вбиваясь в девушку. Ороти брал свое, теперь принадлежащее ему по праву. Праву первого.

В порыве страсти с уст мужчины срывались слова на древнем наречии. Они нарастающим эхом отражались от каменных стен, заполняя маленькое пространство комнаты, проникали под кожу, стремясь коснуться души. Свитки подле кровати задымились, а потом вспыхнули фиолетовым огнём, озаряя помещение ярким сиянием. Но несмотря на горящий, шипящий пергамент, повеяло холодом.

– Jus sanguinis… jus primae noctis Narienae! (Право крови… право первой ночи Нарина!)

Глаза охотника налились кровью, клыки удлинились, и Вириан впился в шею пленницы. Та закричала, солнечное сплетение пронзили короткие разряды молний. Лорд достиг своего пика и излился в девушку с рыком. Затем рухнул рядом на кровать, прижимая к своей груди вздрагивающее тело и укрывая их одеялом.

– Теперь ты моя, – произнёс Ороти, засыпая.

А невольница ещё долго смотрела невидящем взором в стену, мысленно повторяя: «Я никогда не буду твоей!» С изумрудных глаз срывались горькие слёзы, расчерчивая измученное лицо на части. На улице ударил раскат грома, а следом капли дождя застучали по крышам и ставням. Вместе с девичьем сердцем рыдало и небо.

– Никогда… – вновь прошептала Нарина. Веки закрылись, и сон принял её в свое безмятежное царство. И там белая волчица наперегонки с черным волком бегала по дремучему лесу, а над ними, паря в облаках, кружил пестрый ястреб.

Глава 11

Вириан открыл глаза и поморщился, нос защекотал резкий запах крови. В голове промелькнули вчерашние события. Лорд нахмурился и скользнул взглядом по девушке, нет… теперь уже женщине, что спала на самом краю постели, сжавшись в комочек. Даже во сне она старалась быть, как можно дальше от него.

Мужчина тяжело вздохнул, понимал, что обошелся с ней жестоко. Но, главное, теперь был сделан огромный шаг вперед. Как говорится, цель оправдывает средства. А его цель являлась смыслом его жизни. Сожалел ли он? Нисколько. Ведь от него зависела судьба клана…

Стараясь не разбудить девушку, охотник медленно поднялся, сел на корточки возле её головы, осторожно достал из вороха одеял изумрудный кулон. Тот оказался ели теплым.

«Неужели получилось?» – уголок губ Вириана дрогнул в неуверенной улыбке, но затем ликование поутихло. Ведь кристалл мог нагреться и от тепла её тела. Хоть Нарина была и девственна, однако ещё слишком рано судить.

Пленница тихо застонала, но не проснулась, лишь сильнее поджала ноги. Лорд коснулся её лба, кожа показалась холоднее льда и бледнее чем обычно. Тогда мужчина обнажил бедра, ткань простыни ожидаемо была насквозь пропитана кровью.

Чертыхнувшись про себя, он поднялся, оделся и, взяв на руки слабеющую с каждой секундой девушку, вышел из комнаты. Выбравшись из подземелий, накинул магию иллюзии и первой попавшейся на глаза прислуге велел послать за главным целителем. Служанка оторопело кивнула, провожая удивленным взглядом уходящего господина с обнаженным окровавленным мечом в руке. Ведь ран на его теле не наблюдалось…

Прошло два дня, а Нарина все никак не приходила в себя.

Вот и сейчас она металась в постели. Лоб покрывали бисеринки холодного пота, шумное прерывистое дыхание вырывалось из груди. Временами поднималась температура, и начинался бред, во время которого с уст срывались ели слышные непонятные фразы. Девушка никак не хотела просыпаться, словно кто–то держал ее там, за гранью, цепкой хваткой.

Лекарка, Жанна, места себе не находила. Нарина стала ей дорога, как младшая сестра, посему сердце женщины обливалось кровью и разрывалось на части от тревожности за неё. Младшая помощница постоянно возносила мольбы всем известным ей богам, сжимая маленькую девичью ладошку в своих, загрубевших от нелёгкой работы руках.

– Пожалуйста, госпожа, проснитесь, – все роптала кареглазая с надеждой, изредка косясь на дверь, за которой стояла усиленная охрана.

С тех самых пор, как Нарина впала в беспамятство, лорд Вириан, словно с цепи сорвался: ходил хмурый, орал по пустякам, наказывал слуг за малейшую провинность. Всё ему казалось не так и не эдак! Даже приставучих наложниц, своих любимиц, выпроваживал вон из покоев. А те ещё пуще воспылали ненавистью к наглой девице, ведь из–за неё они впали в немилость своего господина. Но затаив злобу, они могли лишь выжидать, когда их мужчина наиграется с новой диковиной игрушкой.