Октоберленд

— Они научатся верить мне — или могут умирать прямо сейчас. — Овери Скарн небрежно махнула пистолетом. — Я могу приказать запустить к ним в комнату газ. Или поджечь. Или просто лишить их наговорных камней и держать у себя пленниками. Понимаете? Здесь распоряжаюсь я. Слушайтесь меня, когда я Овери, и я буду щедрой и любящей. Получите в свое распоряжение доминион и вечную жизнь. А если нет — тогда с вами разберется Скарн. Ну, как?

— Дай мне наговорные камни. — Н’драто протянул пустую руку, медленно вертя в другой нож. — Милые сделают, как ты сказала.

— Да, я тоже так думаю. — Она выпустила ткань пояса и села ровно. — Условия Овери невероятно щедры. Но, милые гоблины, вы должны понять, что Скарн заставит вас выполнить свое обещание.

Она выстрелила от бедра, и пуля ударила Н’драто под челюсть и вошла в мозг.

5

ПУТЕШЕСТВИЕ БЕЗ КОНЦА

Буль смотрел на собственное мертвое тело, распростертое на алтаре, а рядом с ним, замурованная во тьму, но все же видимая его фантомному взгляду, стояла Мэри Феликс. Она плакала, будто его дух уже был причислен к проклятым. Он хотел утешить ее в этой густеющей тьме — но свет его начал меркнуть.

Вся его жизнь, все ее события и деяния уплывали в ничто искоркой, каждая из которых — крошечный мир, крупица в пыльной вселенной.

Вся его память, все, что он знал о красоте и страхе, о раненой любви, надежде, все безумные молитвы выплеснулись наружу, и открылось то, чем были они, — ничто. Живой на Ирте, он считал себя философом, ищущим знания. И сейчас он понял, что на самом деле все знание — это путешествие, не имеющее конца.

Лишенный формы и черт, он уплывал прочь. В пустом пространстве бытия мелькнул водонапорный бак. Буль проплыл сквозь ясеневую стену, над заставленной трубами крышей, снова нерожденный.

Красивый юноша стоял возле дымовой трубы, одетый лишь в набедренную повязку, и смуглая кожа блестела в городских огнях, яркие черные волосы спадали до плеч, точно прическа фараона, обрамляющая улыбающееся лицо с резким подбородком. Юноша стоял высоко, как легенда о самом себе, и Буль понял, что это помолодевший Нокс.

— Прощай, призрак! — помахал рукой Нокс. — Прощай на пути своем в древний колодец ночи!

И стала таять машущая фигура. Водонапорный бак и горизонт города растворялись, как сахар в воде Остались лишь прозрачные алмазные решетки атомов, плавающие в пустоте…

— Не бойся.

Голос исходил от тонкого луча, растянутого среди алмазных искр.

Глядя в глицериновую пустоту — ни мрак, ни свет, просто пустота — Буль понял, что нить света посреди ничто — живая. Это существо поймало Буля на арфовую струну своего бытия, растянутую туго в пустоте между атомами.

— Это я — Кавал.

— Чародей! — воскликнул удивленный Буль, и все творение сотряслось. Бесчисленные атомы дружно задрожали, как песчинки в сите, складываясь в образ светящейся городской ночи и Нокса на крыше, застывшего посередине движения с поднятой ногой, руки взметнулись в ликующем танце.

— Тише, Буль… — Голос Кавала успокаивал простым безразличием. — Я держу твою волну тем, что осталось еще от моего Чарма. Если ты возбудишься, то я лопну, как перетянутая струна. Тогда мы оба растворимся в ряби жаркого пара и дыма города. Так что просто будь спокоен.

Снова образ пылающего города затянулся бесцветным туманом.

— Как… — решился спросить Буль самым тихим шепотом.

— Я чародей, который когда-то собирал Чарм здесь, на Темном Берегу, — едва слышно ответил голос Кавала. — Я приготовил себе место здесь, в небе. Но у меня так мало осталось Чарма, что я натянут почти до разрыва. Если хочешь остаться в живых, будь неподвижен — и безмолвен.

— Дай мне умереть, чародей, — выдохнул Буль. — Я видел всю свою жизнь, и она кончена. Я стал человеком. Дай мне умереть человеком.

— И сделать эту планету добычей Нокса и ему подобных? — Голос Кавала дрогнул от возмущения. — Ни за что!

6

НЕВИДИМЫЙ СВЕТ

— Он мертв.

Дверь бака открылась, и ночная синева разрезала внутреннюю тьму до кровавого сердца алтаря.

Там стояла на коленях Мэри Феликс и всхлипывала.

— Уйми свой плач, женщина. — Нокс вошел в зал обрядов и вдохнул запах разлагающейся плоти. — Это создание мертво.

Мэри знала, что это правда, но не двинулась с места.

— Я видел, как дух его выплыл из зала обрядов, — объявил Нокс энергичным голосом. — Он растворился в ничто. И его смерть сделала меня молодым.

— Это мне следовало умереть, — шепнула Мэри. — Я была старухой. Он дал мне свой Чарм и сделал меня молодой. Но разве я должна быть молодой? Я должна быть мертвой.

— В свое время твое желание осуществится. — Нокс цинично засмеялся и взял ее за руку. — Ты все еще смертная. Радуйся той жизни, которую ты взяла от этого создания из другого мира.

Она выдернула руку.

— Ты мог его не убивать. Ты взял у него Чарм, он мог бы остаться в живых.

— Это было опасно, а я слишком давно живу на свете, чтобы искать опасности. — Он снова взял ее за руку и заставил встать. — Идем со мной, уйдем из этого места смерти.

— Оставь меня здесь. Уйди! — Она попыталась выдернуть руку, но он был слишком силен. — Оставь меня! Ты получил, что хотел.