Олаф, глупый король (СИ)

— Я — крестьянин тупой. — мрачно буркнул он десять секунд спустя, — И как у вас у всех так получается делать? Чтобы одно с другим переплелось, чтобы одно — и сразу все перевернуло. Планы хитрые…

— Это проще, чем кажется, ваше величество. При должном старании, разумеется.

— Да-да. Надеюсь, вы меня научите этому.

— Этому вы научитесь сами. Со временем. — советник задумался, — Надеюсь, у нас его хватит.

* * *

— Все очень плохо. — воодушевляюще начал свой доклад Асгрим, — Бунтовщики все-таки договорились, скоро будут выступать. Пока они не готовы, но потратят время с толком — будут укреплять частоколы и земляные валы, ковать оружие, собирать втихую ополчение. Мы тоже должны будем использовать это время, но слишком уж мы ограничены в ресурсах. Денег на формирование армии у нас нет, а сотня толстяков из гвардии вряд ли смогут подавить бунт. В перспективе мы останемся без северной части страны, и, что намного страшнее, без остатков авторитета. Беспомощный король — не король, а декорация.

В кабинете на совещание собрались советник, шут, министр Асгрим, капитан гвардейцев короля Сигурд, и, собственно, сам Олаф, который сейчас сидел, уставившись в одну точку, и барабанил пальцами по столу, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

— Налоги сократились в сравнении с предыдущими месяцами, преступность выросла. — продолжал Асгрим, — Дворяне вообще перестали платить, ссылаются на то, что трудный год, а то и вовсе посылают сборщиков подальше. Денег у нас не будет, а значит, не будет и армии. Как-то так. Что делать будем, господа?..

Господа молчали и думали какие-то мрачные думы.

— А неча нам делать, господин Асгрим… — подал, наконец, голос Олаф, — Гвардию на убой посылать придется, да стражу пограничную снимать с границ, на север отправлять. Правы вы, милсдарь, король без авторитета — не король, а так… Пугало…

Сигурд сердито зашевелил усами.

Оживился советник:

— Гвардия и стража полягут — и кому нашествие отражать? Мы только облегчим работу Кралбранду. Простые решения, ваше величество, не всегда самые правильные, рубить с плеча никогда не нужно.

— Ежели другие идеи есть — говорите, мы послушаем… Ни убить, ни купить мы не сможем. Разве что только пойдем сами к тем старейшинам — уговаривать и умолять.

— Или Хельги пошлем. — улыбнулся шут, — Он у нас большой мастер по части болтовни и уговариваний.

Присутствующие грустно усмехнулись.

— Хм. Господа… — задумчиво сказал враз посерьезневший шут, — Вы будете смеяться, но фраза о Хельги навлекла меня на одну идею… — На шута разом уставились все присутствующие, и подались вперед, ловя каждое его слово, — Не смотрите на меня так, мне страшно.

— Говори уже. — Вегард нетерпеливо взмахнул рукой, — Не тяни, времени нет.

— Ну хорошо. Я просто подумал, что народ тамошний живет, считай, в лесу. Они все религиозны и суеверны до невозможности. Что если мы уговорим нашего Хельги покопаться как следует в Писании и отыскать там что-нибудь о каре для тех, кто пойдет против королевской власти? А даже если там такого прямо и нет, я уверен, что этот старый пьяница сумеет перевернуть все с ног на голову и представить в нужном свете.

Советник фыркнул:

— Да уж. Они услышат слова из Писания, и сразу же побросают мечи. Прекрасная идея.

— Может, и не побросают, но боевой дух у них будет слабее, и это поможет толстякам Сигурда хоть как-то. Хотя, я думаю, занятия с мечом помогли бы лучше.

— Можно я вызову его на дуэль, ваше величество? — нахмурился Сигурд, и смерил шута взглядом — Его голова в колпаке с бубенчиками будет хорошо смотреться в гостиной.

— Отвечу за короля, господин капитан. При всем уважении, не можете. Закон не позволит. Так что вам придется все-все проглотить. Постарайтесь не подавиться. — шут мило улыбался, глядя прямо в глаза капитану.

— Тише там! — Олаф напустил на себя грозный вид, которому его научил советник, — Пошлите за Хельги. Говорить с ним будем.

Спустя полчаса привели лохматого Преподобного в мятой рясе. Святой отец мучился жутким похмельем.

— Страдаете за наши грехи, а, Хельги? — подмигнул ему шут.

— В ад за словеса такие пойдешь, окаянный. Грешно над горем смеяться. — пробубнил старец.

— Только после вас, Преподобный.

— Тише, барон! — прервал шута советник, — Преподобный, нам нужна ваша помощь.

Услышав слово «помощь» Хельги как будто впал в транс и заговорил:

— Помощь моя не есть помощь в сравнении с помощью божией, придите к нему, зайдите в дом его на земле, в грехах покайтесь, да о помощи попросите, и да не оставит он в беду попавших…

Шут откинулся на спинку кресла и напустил на себя чрезвычайно утомленный вид:

— Остановите его кто-нибудь, прошу вас. Он может нести такую пургу часами, а времени в обрез. Ваше величество! — барон страдальчески посмотрел на Олафа, — Молю вас, не заставляйте меня это слушать, лучше казните.

— Довольно! — рявкнул Олаф, и Хельги очнулся, — Продолжайте, советник.

— Спасибо. Нам нужен человек, знающий писание, как никто другой.

— В писании божием сила великая сокрыта и истина…

Шут закатил глаза.