Олег Попов

Но были письма, в которых раскрывались человеческие судьбы. Вот одно из них: «Многоуважаемый г-н Попов! Я прошу у Вас один или два бесплатных билета на представление Вашего цирка, так как нахожусь сейчас в трудном материальном положении: мой сын, студент-музыкант, уже более года болен и должен подвергнуться тяжелой операции, которая стоит много денег. Но в то же время не видеть Ваш цирк я не могу. Я преклоняюсь перед русским искусством. Когда в Гамбурге был балет Большого театра, я была переводчицей у Галины Сергеевны Улановой. Это было для меня незабываемое время: я присутствовала на всех представлениях балета и теперь храню фотокарточки Улановой с ее автографом. Прошу Вас помочь мне в моей горячей просьбе. Фрау Р. Штернберг».

Гастроли 1961 года в ФРГ закончились в Мюнстере. В этом центре религиозных организаций, с многочисленными монастырями и соборами советские артисты воочию увидели силу живого циркового искусства. На первом представлении, выглянув из-за кулис на арену, Попов увидел немало монахов в черных сутанах, сидящих в зрительном зале. Несколько смущенный и раззадоренный более чем обычно, он вышел на манеж с очередной репризой: Олег «нечаянно» садился на стул, на который курица только что «снесла» яйцо. Его партнер ликовал. Раздавил яйцо! Попов вертелся на стуле и недоумевал: в чем дело? Он превосходно себя чувствует!

— А ты посмотри, что под тобой! — говорил партнер.

Олег поднимался и вынимал из-под себя... живую курицу. Это он «высидел» ее... Зал смеялся. Долго крепились люди в черных сутанах, но и они не выдержали... «И смешно и грешно!» — заметил клоун, глядя на эти странные, манерно улыбающиеся черные фигуры.

Августовским утром 1962 года воздушный лайнер поднялся с Шереметьевского аэродрома и взял курс на Запад. Не три и не четыре часа провели в полете его пассажиры— советские цирковые артисты. Шестнадцать часов неумолчно ревели моторы сначала над Европой, потом над бесконечными водами Атлантики, пока наконец самолет не приземлился в канадском городе Монреале. Слава о советском цирке давно перелетела за океан, намного опередила их прилет.

«К нам едет Большой цирк»,— писали канадские газеты, подчеркивая, что эпитет «Большой» в приложении к нашему балету и цирку одинаково говорит о высоком уровне любого из этих видов искусства.

С волнением летел Олег Попов за океан. Это было не просто волнение артиста перед встречей с новым зрителем. Советским артистам предстояли гастроли в Канаде и на Кубе, в двух странах, сильно отличающихся друг от друга.