Олицетворяя Вечность

Поначалу все было как у всех нормальных людей. Многочисленная семья жила в бандитском поселке, а иначе и не скажешь. Обычно в этих местах поселялся контингент, отбывший немалые сроки в местах не столь отдаленных. Хрущевская «оттепель» не мешала мне существовать здесь по «понятиям» зоны. Милиция без надобности не появлялась, а только исключительно по факту засвидетельствования тяжких и особо тяжких последствий выяснения отношений между «контингентом» и «местными» (потомками демидовских каторжан). Женская составляющая поселковых ничуть не проигрывала в вольности нравов мужской. Девки были красивы и своенравны, бабы частенько гнали самогон, пользовавшийся немалым спросом. Его сбыт приносил какой-никакой доход, что в конечном счете способствовало выживанию детей. Социализм своим чередом всех детей обеспечивал бесплатным и обязательным школьным образованием, взрослых - работой на заводе, стариков - какой-никакой пенсией. Все честь по чести. И в институт поступил, так как не обделен был природой живым, оригинальным умом. Но у Бога, видимо, были другие планы на мой счет. Видно, не даром были обеспечены юнцу условия, способствующие выработке безыскусного пролетарского отношения к жизни. В те времена мне частенько случалось отстаивать справедливость в бескомпромиссных уличных драках (благо старший брат вовремя приобщил к боксу). Приходилось усмирять бушующие страсти и согласовывать несовместимые интересы противоборствующих сторон. Уже тогда безотказно срабатывали честно заработанный авторитет, необъяснимое обаяние и нестандартный подход к жизни, ломающий всякие стереотипы… Да, в институт поступил, но оттуда меня попросили, сказав, что мне тут не место с теми вопросами, а тем паче выводами, которые озвучивались на лекциях по истории КПСС и политэкономии. В те времена с этим было строго, социализм надо было уважать. Все же, покидая almamater, я сообщил преподавательнице по политэкономии, что быть ей в недалеком будущем крупным, по масштабам нашего городишки, предпринимателем. Странно, тогда и слова-то такого в обиходе не было…И опять покатилось все, как у нормальных людей: учеба в тех. училище на электрика, служба в армии на Камчатке. После армии, как положено, женился; дети, дом, работа на заводе. И ведь пошло как все гладко: в стране застой, колбаса и еще много каких продуктов - дефицит, мебели не достать, а мне продавщицы в магазинах улыбаются, колбаса в доме не переводится, гарнитур мебельный «из-под прилавка» предложили. На работе (завод тогда свою пекарню держал) в столовой поварихи хлеб сверх нормы хоть пару булок, да выдадут. Мужики по субботам в парной ждут - не дождутся: как же, Рафаил такой массаж сделает, любо-дорого. Непостижимым образом что-то в нем притягивало людей, вызывало доверие. Благоразумная жена заставила окончить электротехнический техникум, спасибо ей за то большое, теперь вот особенности мистики познаем на базе этих доступных, как никак, нашему восприятию знаний» От судьбы не уйдёшь. Однако, чтоб все время гладко было – это нашему брату-человеку по программе не положено. То ли повышенный радиационный фон на службе в армии повлиял, да мало ли чего еще было в жизни, только я жестоко заболел…События, с которых начал разворачиваться необычный этап моей жизни случились 6 марта 1991 года (в этот день умерла моя теща, почему я и запомнил эту дату). Я шел домой с работы, было полдевятого вечера, ничего не видно, темно, как всегда, когда идешь по нашей стороне. Мы тогда уже в другом поселке жили. Вдруг что–то заблестело, стало светло, хоть иголки собирай, но я как-то не особо внимание обратил: устал до невозможности. Подходя к дому, однако, огляделся и увидел: над глиняным карьером, что неподалеку разрабатывался, зависла «тарелка», закрыла собой весь карьер. Было тихо, только еле слышное потрескивание неприятно раздражало слух. Верхний диск «тарелки» вращался вправо, нижний – влево, а иллюминаторы почему-то стояли на месте. Постоял, посмотрел, да и пошел к своему дому. На звонок в дверь вышел тесть, я ему показал на «тарелку», а это примерно метров сто от нас. Он удивился, спросил, почему людей не видно, на что я ему ответил, что это научно-исследовательский корабль – робот, там людей не может быть. На следующий день пошел на работу и почувствовал себя несмазанным механизмом, руки–ноги захрустели. Короче – заболел. И эта канитель продолжалась до 1993 года. Все это время я пролежал в больницах и постоянно испытывал нестерпимую боль в костях. Но приехала на работу в нашу больницу практикантка из Ленинградской военно-медицинской академии. Я к ней подрулил, ну она татарочка, молодая, симпа тичная и как своему попросил объяснить ситуацию, что может у меня такого быть? Она: так полиартрит уже, болезнь не излечимая, а тут еще есть конкретные системные нарушения. И я понял, что у меня. Впрочем, я и раньше догадывался. Еще, когда служил в армии, случилось так, что я сообщил «дедам» о приказе о демобилизации (служил-то в системе связи). Они меня, по тогдашней традиции, схватили и начали брить. Тогда и срезали все бородавки, одна из них была на горле. На этом месте и началось уплотнение. Через некоторое время стало ухудшаться состояние. Я внимания, конечно, не обращал. Все обострилось после того, как попал под облучение НЛО, меня тогда буквально вели под лучом прожектора, как я уже рассказал. Так я и заболел. Выписали меня на дневной стационар. Ну, что делать, пошел домой. Настроение, сами понимаете, какое. Иду, впереди меня две девицы разговаривают между собой, хотят приворожить понравившихся им мальчиков. Подходят они к киоску и покупают книгу «Черная магия». Я тоже подошел, смотрю: стоит книжка «Чудо голодания» Поля Брега, купил от нечего делать, пришел домой, прочитал. Про голодание было написано все. Я подумал– подумал, если уж звери голодают, я что, хуже их? Почему я не могу поддержать себя? И начал заниматься собой. Занимался голоданием, попутно дыханием по Бутейко (правда, Бутейко не смог кое-что правильно объяснить). Не знаю почему, но мне вспомнилась система дыхания майя – ацтеков. Вот по этим каналам связи я и начал заниматься сам с собой. За одно к этим занятиям привлек свою супругу. Супруга, к сожалению, через некоторое время стала отбрыкиваться от занятий, мотивируя тем, что у нее не получается, она не хочет, и пусть в этих делах будет каждый сам по себе. Пришлось заниматься одному.