Оловянное царство

«Я и здесь не бывал прежде. Не принадлежу ни Риму, ни здешнему миру, но нельзя же человеку жить без имени, верно? Может тогда увезти тебя на мою родину, в Галлию?»

Она смеялась, и дикий шалфей лепестками опадал с ее пышных волос. Он тоже смеялся, помня, что до Галлии не только долгие недели пути, но и годы.

«Тебе не нравится мое имя?»

Она откинулась на мягкие травы и потянулась, как кошка.

«Нравится, — сказала она. — Красивое, сильное. Ты говоришь, амброзию пили забытые римские боги. У нас есть такое же имя, ты бы звался короче. Эмрис. Хочешь, я могу звать тебя так.»

— Господин?

Центурион будто вынырнул из смутного сна. Слишком много бессмысленных совпадений, глупо вновь отрицать то, о чем он навязчиво думал последние дни.

— Довелось побывать там. Но это было слишком давно.

Он развернулся и так быстро, насколько позволяли ссадины и ушибы, поспешил прочь из замка.

— Берегись Лодегранса, — крикнул вслед ему Мерлин. — Амброзий, господин! Он на этом не остановится!

Но Амброзий уже не слушал, что говорил ему его сын. Что же касается намерений сакса — они были ясны еще со знакомства.

***

Утера ожидали в Повисе уже на другую луну. Спешки не было. Лодегранс собирался в путь долго и неохотно, наконец ранним утром сакс взгромоздился на лошадь и, бормоча под нос всякую грязь, отправился в путь. Пусть проваливает, думал Амброзий, глядя с галереи, как уменьшается на зазеленевшем пустыре крохотная точка всадника и коня. Ему неделю скакать до Стены и, наверняка, он наведается куда-то ещё. Если свернёт шею себе по пути — что ж, Утера ждать не придется. Через пару дней после драки Амброзий узнал через Мерлина, что Моргауза ничего не говорила отцу. Она, как и прежде, ходила по мрачному замку, точно царевна-тень, и лишь изредка бросала на отряды отца волчьи взгляды. Всматривалась и будто принюхивалась, как зверь, ожидая, когда мимо пройдет Лодегранс, чтобы загрызть его. Центурион понимал, дочь Вортигерна не рассказала отцу о драке не потому, что боялась. Эта молчаливая девочка зачем-то хотела решить все сама. Амброзий предупредил Мерлина, чтобы тот лучше следил за ней. Рано повзрослевшие дети слишком часто думают, что бессмертны.

Варварское владычество слишком разительно отличалось от Рима. В легионе за угрозы тем, кто стоял выше, грозила отменная порка. При том если это был обычный зарвавшийся воин, дело могло закончиться казнью, особенно если угрозы шли вкупе с делом. Теперь же Амброзий чувствовал, что все будет иначе. Нет, он собрался с мыслями и однажды наедине сказал Вортигерну не доверять Лодегрансу, остерегаться его и держать оружие и солдат из старого легиона поближе к себе. Те уважали его, к чести Вортигерна, он прекрасно их содержал. Но император безразлично кивнул и пробормотал под нос пару ругательств. Здесь посягнуть на власть мог любой, если у него достаточно силы. Амброзий вспомнил, как Утер стремительно подчинил себе всю Адрианову стену.

— Чего ты ждёшь от меня, Полу-бритт? — император смотрел рассеянно, а в его глазах была скука. Грядущая свадьба занимала все его мысли.

Сейчас Лодегранс ему нужен. Пока что он не может разделаться с ним. Про нападение же на Мерлина центурион умолчал.