Омега

На вершине холма возле Хопгопа Макао накинула на плечи звериную шкуру и попыталась бодро улыбнуться детям. Пасак, ее кузен, вернулся с полной охапкой кабаров. Обычно кабары не считались особенно вкусными. Но рыбы было недостаточно, а все остальное заканчивалось. Похоже, в ближайшие дни в округе будет довольно голодно.

Однако Макао не была столь неблагодарна, чтобы жаловаться. Она была жива. Как и большая часть ее семьи. Нескольких не хватало, в том числе одного из ее кузенов, но, задумываясь о природе обрушившегося бедствия, она понимала, как им повезло. Если бы они остались дома, когда пришло наводнение, немногие из них уцелели бы.

Все благодарили богов. Словно те не были ответственны и за шторм, затопивший землю. Впрочем, Ликонда пришла им на помощь. Она сама видела богиню.

Ликонду, которая чем-то походила на Макао.

Что ж, это был обман зрения. Но как объяснить все остальное?

Позади нее кто-то подбросил дров в костер.

Макао посмотрела на океан, холодный и серый. Она никогда раньше не думала о нем, как о монстре, способном швырять гигантские волны. Кто бы поверил, что такое случится? Никто, даже самые старшие, не знали о подобных случаях. Не было ничего и в архивах.

Однако произошло в точности то, что предсказал жока. Только он назвал не ту ночь.

Как же так? Почему демоническое существо пыталось помочь? В последние два дня, пока лили ливни, Макао снова и снова рассказывала свою историю о том, как жока предупредил ее, что гумпам нужно уйти в горы, что Т’Клот – свирепый шторм. Столь многие видели богиню на улицах, что теперь были готовы поверить во что угодно. В отличие от зрителей, которые оспаривали ее байки, люди теперь принимали ее рассказ и приписывали все – хорошее и плохое – небесным силам.

Для Макао проблема была более глубокой. Ее ви?дение реальности разбилось вдребезги. Мир перестал быть механизмом, местом, где действовали физические законы, подвластные разуму. Тут были и боги, и дьявольские бури, и существо по имени Диггер Данн, и кто знает, что еще?

Она вздрогнула, поплотнее обернула шкуру вокруг плеч и наклонилась поближе к огню.

Из заметок Эвери Уитлока

В итоге выяснится, что открытое общение с корбами – на пользу обеим сторонам. Но сей день далек, потому что для этого потребуется больше мудрости, чем есть сейчас у нас. И больше опыта, чем есть сейчас у них. Однако мы можем гордиться тем, что сделали все возможное и корбы, вероятно, все еще будут жить на Лукауте, когда тот далекий день настанет.

19 декабря.

51

Вудбридж. Виргиния. Среда, 24 декабря

Отчет с Лукаута пришел, кажется, как всегда: в два часа ночи. Новости были лучшими из возможных: такой успех, на какой только можно было надеяться. Среди корбов отмечались многочисленные жертвы, но примерно 80 процентов населения благодаря изобретательности Диггера ушло в горы. Из них подавляющее большинство выжило. А ее люди вышли из передряги без дополнительных жертв. Хатч так больше и не ложилась спать.

Персонал пришел на работу, уже зная, что у Академии появился новый пантеон героев. За утро страсти разгорелись: комиссар созвал пресс-конференцию, политики радовались, но, поскольку был канун Рождества, все отправились домой пораньше.

Хатч, конечно же, была в восторге. Корбы будут жить, и теперь гибель Джека Марковера и Дэйва Коллингдэйла обрела смысл.

Хатч провела день, гуляя с Морин по магазинам, делая последние покупки. Затем неохотно отправилась домой, зная, что там ее ждут журналисты.

Совпадение ли, что хорошие новости пришли в канун Рождества?

Правда ли, что сотрудники Академии нарушили Протокол?

Она ответила на оба вопроса отрицательно. И добавила: «не совсем» насчет последнего.

Репортеры столпились на ее парадном крыльце. Кое-кто из соседей зашел посмотреть, что происходит. Откуда-то появились напитки. Звенели колокольчики.

Что она может рассказать о Диггере Данне? Правда ли, что он переоделся богом? Не было ли это...

Диггер – хороший человек. Творческая личность. Спас десятки тысяч жизней.

Крыльцо было большим и закрытым, и интервью превратилось в вечеринку. Лучшую в сезоне. Счастливой хануки. С Рождеством. Всех нас и гумпов. Корбов.