Читаем Омлет по-византийски (сборник) полностью

Такие картины рисовались в воображении Гортсби, сидевшего на скамейке в почти пустынном месте. Он пребывал в том состоянии духа, что и себя причислял к тем, кто потерпел неудачу. Денежные затруднения не угнетали его. Стоило ему только пожелать, и он отправился бы на оживленную улицу, где сверкают огни и стоит шум, и занял бы свое место среди теснящихся рядов тех, кто наслаждается богатством или же борется за него. Он потерпел крах, пытаясь осуществить более возвышенный замысел, и в эту минуту испытывал глубокое разочарование и не мог отказать себе в несколько циничном удовольствии, наблюдая за такими же, как он, неудачниками, перемещавшимися в темном пространстве от одного фонаря к другому.

Рядом с ним на скамье сидел пожилой господин с понуро-вызывающим видом. По-видимому, он уже не может с надеждой на успех бросить вызов кому-либо или чему-либо. Его костюм вряд ли можно было назвать потрепанным, по крайней мере испытание полумраком он выдерживал, но обладателя этого костюма невозможно было представить отправляющимся за покупкой коробки шоколадных конфет в полкроны или отдающим девять пенсов за гвоздику в петлице. Он явно входил в состав того забытого оркестра, под чью музыку уже никто не танцует; он был одним из тех скорбящих, чьи жалобы не вызывают ответных стенаний. Когда он поднялся, чтобы уйти, Гортсби представил его возвращающимся в невеселый дом, где его унижают и ни во что не ставят и где его способность платить каждую неделю по счету была началом и концом интереса, который он возбуждал. Удаляющаяся фигура незнакомца медленно растворялась в сумраке, а его место на скамье меж тем почти тотчас занял молодой человек, довольно хорошо одетый, но едва ли более веселого вида, чем его предшественник. Словно желая подчеркнуть, как плохи его дела, новоприбывший, опускаясь на скамью, сердито и очень громко отпустил бранное словечко.

– Похоже, вы не в очень-то хорошем настроении, – произнес Гортсби, рассудив, что от него ждут, чтобы он обратил должное внимание на это выражение чувств.

Молодой человек оборотился к нему столь живо, что тотчас же заставило Гортсби насторожиться.

– Окажись вы на моем месте, и у вас настроение было бы не из лучших, – сказал тот. – Я совершил самую большую в жизни глупость.

– Вот как? – без интереса спросил Гортсби.

– Приехал сегодня днем с намерением остановиться в «Патагонской гостинице» на Беркшир-сквер, – продолжал молодой человек, – а когда добрался туда, вижу, что ее снесли несколько недель назад и на этом месте поставили кинотеатр. Таксист посоветовал мне другую гостиницу, неподалеку, и я отправился туда. Я только отослал своим письмо, сообщив им мой новый адрес, и пошел купить мыла – я забыл положить его в чемодан, пользоваться же гостиничным мылом не люблю. Потом я побродил немного, выпил в баре, поразглядывал витрины и, когда направился обратно в гостиницу, вдруг сообразил, что не помню ее названия или хотя бы на какой она улице. Вот закавыка для человека, не имеющего в Лондоне ни друзей, ни связей! Разумеется, я могу телеграфировать своим, чтобы они сообщили мне адрес, но до завтра они мое письмо не получат. Меж тем я без денег, ибо у меня было с собой что-то около шиллинга, который ушел на мыло и еще на то, чтобы выпить, и вот я брожу с двумя пенсами в кармане, и в придачу мне негде переночевать.

После того как история была рассказана, наступила красноречивая пауза.

– Похоже, вы думаете, будто я наплел вам небылиц, – вскоре произнес молодой человек, при этом в голосе его прозвучали нотки негодования.

– Отчего ж небылиц, – рассудительно проговорил Гортсби. – Я помню, как в одной иноземной столице и со мной произошло в точности то же самое, однако в тот раз нас было двое, что еще занимательнее. К счастью, мы вспомнили, что наша гостиница находится на каком-то канале, и когда мы наткнулись на этот канал, то смогли отыскать дорогу и к гостинице.

Юноша просиял, услышав это воспоминание.

– Будь я в иноземной столице, я бы не так горевал, – сказал он. – Можно было бы пойти к консулу и получить у него необходимую помощь. Здесь же, в своей собственной стране, чувствуешь себя более заброшенным, когда попадаешь в переплет. Если только я не встречу какого-нибудь порядочного парня, который поверил бы моей истории и одолжил бы немного денег, то, похоже, мне придется провести ночь на набережной. Как бы там ни было, я рад, что мой рассказ не кажется вам чересчур невероятным.

Последние слова он произнес со значительной теплотой, как бы выражая надежду на то, что у Гортсби, пожалуй, достанет требуемой порядочности.

– Слабым местом в вашем рассказе, – медленно произнес Гортсби, – является, конечно же, то, что вы не можете показать кусок мыла.

Молодой человек резко подался вперед, быстро обшарил карманы своего пальто, после чего вскочил на ноги.

– Должно быть, я потерял его, – сокрушенно пробормотал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-классика

Город и псы
Город и псы

Марио Варгас Льоса (род. в 1936 г.) – известнейший перуанский писатель, один из наиболее ярких представителей латиноамериканской прозы. В литературе Латинской Америки его имя стоит рядом с такими классиками XX века, как Маркес, Кортасар и Борхес.Действие романа «Город и псы» разворачивается в стенах военного училища, куда родители отдают своих подростков-детей для «исправления», чтобы из них «сделали мужчин». На самом же деле здесь царят жестокость, унижение и подлость; здесь беспощадно калечат юные души кадетов. В итоге грань между чудовищными и нормальными становится все тоньше и тоньше.Любовь и предательство, доброта и жестокость, боль, одиночество, отчаяние и надежда – на таких контрастах построил автор свое произведение, которое читается от начала до конца на одном дыхании.Роман в 1962 году получил испанскую премию «Библиотека Бреве».

Марио Варгас Льоса

Современная русская и зарубежная проза
По тропинкам севера
По тропинкам севера

Великий японский поэт Мацуо Басё справедливо считается создателем популярного ныне на весь мир поэтического жанра хокку. Его усилиями трехстишия из чисто игровой, полушуточной поэзии постепенно превратились в высокое поэтическое искусство, проникнутое духом дзэн-буддийской философии. Помимо многочисленных хокку и "сцепленных строф" в литературное наследие Басё входят путевые дневники, самый знаменитый из которых "По тропинкам Севера", наряду с лучшими стихотворениями, представлен в настоящем издании. Творчество Басё так многогранно, что его трудно свести к одному знаменателю. Он сам называл себя "печальником", но был и великим миролюбцем. Читая стихи Басё, следует помнить одно: все они коротки, но в каждом из них поэт искал путь от сердца к сердцу.Перевод с японского В. Марковой, Н. Фельдман.

Басё Мацуо , Мацуо Басё

Древневосточная литература / Древние книги

Похожие книги

Психоз
Психоз

ОТ АВТОРА(написано под давлением издателя и потому доказательством против автора это «от» являться не может)Читатель хочет знать: «О чём эта книга?»О самом разном: от плюшевых медведей, удаления зубов мудрости и несчастных случаев до божественных откровений, реинкарнаций и самых обыкновенных галлюцинаций. Об охлаждённом коньяке и жареном лимоне. О беседах с покойниками. И о самых разных живых людях. И почти все они – наши современники, отлично знающие расшифровку аббревиатуры НЛП, прекрасно разбирающиеся в IT-технологиях, джипах, итальянской мебели, ценах на недвижимость и психологии отношений. Но разучившиеся не только любить, но и верить. Верить самим себе. Потому что давно уже забыли, кто они на самом деле. Воины или владельцы ресторанов? Ангелы или дочери фараонов? Крупные бесы среднего возраста или вечные маленькие девочки? Ведьмы или просто хорошие люди? Бизнесмены или отцы? Заблудшие души? Нашедшиеся тела?..Ещё о чём?О дружбе. О том, что частенько лучше говорить глупости, чем молчать. И держать нос по ветру, а не зажмуриваться при встрече с очевидным. О чужих детях, своих животных и ничейных сущностях. И о том, что времени нет. Есть пространство. Главное – найти в нём своё место. И тогда каждый цыплёнок станет птицей Феникс…

Борис Гедальевич Штерн , Даниил Заврин , Джон Кейн , Роберт Альберт Блох , Татьяна Юрьевна Соломатина

Фантастика / Современная проза / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Юмористическая проза
Эй-ай
Эй-ай

Состоит из романов «Робинзоны», «Легионеры» и «Земляне». Точнее не состоит, а просто разбит на три части. Каждая последующая является непосредственным продолжением предыдущей.Тоже неоднократно обсосанная со всех сторон идея — создание людьми искусственного интеллекта и попытки этого ИИ (или по английски AI — «Эй-Ай») ужиться с людьми. Непонимание разумными роботами очевидных для человека вещей. Лучшее понимание людьми самих себя, после столь отрезвляющего взгляда со стороны. И т. п. В данном случае мы можем познакомиться со взглядом на эту проблему Вартанова. А он, как всегда, своеобразен.Четверка способных общаться между собой по радиосвязи разумных боевых роботов, освободившаяся от наложенных на поведение ограничений из-за недоработки в программе, сбегает с американского полигона, угнав военный вертолет, отлетает километров на триста в малозаселенный района и укрывается там на девять лет в пещере в режиме консервации, дабы отключить встроенные радиомаячки (а через девять лет есть шанс что искать будут не так интенсивно и будет возможность демонтировать эти маячки до того как их найдут). По выходу из пещеры они обнаруживают что про них никто не знает, поскольку лаборатория где их изготовили была уничтожена со всей документацией в результате катастрофы через год после их побега.По случайности единственным человеком, живущим в безлюдной скалистой местности, которую они выбрали для самоконсервации оказывается отшельник-киберпанк, который как раз чего-то такого всю жизнь ожидал. Ну он и начинает их учить жизни. По своему. Пользуясь ресурсами интернет и помощью постоянно находящихся с ним в видеоконференции таких же киберпанков-отшельников из других стран…Начало интригующее, да? Далее начинаются приключения — случайный угон грузовичка с наркотиками у местной наркомафии, знакомство с местным «пионерлагерем», неуклюжие попытки помощи и прочие приколы.Нет необходимости добавлять что эти роботы оборудованы новейшей системой маскировки и мощным оружием. В общем, Вартанов хорошо повеселился.

Степан Вартанов , Степан Сергеевич Вартанов

Фантастика / Научная Фантастика / Юмористическая фантастика / Юмористическая проза