Омут памяти

Под стать политике внутренней была политика внешняя, ибо любая политика начинается дома. «Мы на горе всем буржуям//Мировой пожар раздуем,//Мировой пожар в крови…» — писал Александр Блок в поэме «Двенадцать». В этих строках точно отражены лозунги власти и настроения толпы. «Мировой пожар в крови…» Новый режим объявил войну всему цивилизованному миру.

В сущности, Россия была вне поля научных и политических интересов Маркса и Энгельса. Она представлялась им неким жандармом Европы, резервом реакции, источником постоянной опасности для Европы, беременной революцией. Больше того, в письмах «вероучителей» проскальзывают сомнения в «полноценности» славян, в их способности добавить что-либо существенное в копилку цивилизации. Так что говорить о том, что международная политика большевиков опиралась, как они утверждали, на указания марксизма, всерьез не приходится. Это выдумка. Большевистские вожди могли ссылаться только на общие рецепты диалектики, которые, как известно, всеядны и способны работать на любую идеологию.

Ленин был последовательным ревизионистом. Марксизм был для него всего лишь ширмой для политической демагогии. Ленину нужна была власть, он не гнушался ничем — вплоть до предательства интересов страны. В русско-японской войне большевики заняли пораженческую позицию. Когда грянула Первая мировая война, они вновь воззвали к поражению России и нещадно клеймили социал-демократов за поддержку в войне собственных правительств. Чем хуже положение в стране, тем ближе революционный взрыв и тем ближе власть.

Многое вобрала в себя история советской внешней политики. Было бы определенным упрощением воспринимать международный курс большевиков как нечто цельное, прямолинейное, у большевизма множество лиц. В одних случаях он определялся идеологическим мифотворчеством, в других — практическими интересами, в третьих — имперскими амбициями.

Во всех ранних внешнеполитических декларациях советского правительства уживаются, соседствуют проповеднический пыл и прагматика, утопии и тайные расчеты. Создается III Коммунистический Интернационал, который превращается в важный инструмент не только внешней политики, но и разведывательной службы.

Куда как пестрая картина. Она создавалась не только Москвой, но и Западом. Политиков Запада в какой-то мере можно понять.

Если со стороны правителей СССР летели постоянные угрозы о неизбежности мировой революции, которая закопает капитализм, если компартия СССР содержала почти во всех странах мира подрывные организации в виде национальных компартий, если любому государству из развивающегося мира оказывалась значительная материальная помощь только за то, что оно заявляло об антиамериканской направленности своей политики, то как же было не принимать меры по собственной безопасности.

В то же время для меня лично остается загадкой, почему западные демократии столь быстро смирились с режимом, пришедшим к власти в 1917 году незаконным путем, развязавшим кровавую оргию, расколовшим человечество. Не может не поражать послание президента США Вильсона от 1918 года. Он пишет:

«Могу ли я не использовать собравшийся съезд Советов, чтобы не выразить искреннюю симпатию, которую чувствует народ Соединенных Штатов к русскому народу в тот момент, когда Германия угрожает прервать и повернуть обратно его борьбу за свободу и навязать свою волю народу России? Хотя, к несчастью, правительство Соединенных Штатов сейчас не обладает возможностью оказать прямую и эффективную помощь, которую оно желало бы осуществить, я прошу делегацию известить народ России, что будет использована любая возможность, чтобы предоставить России более полный суверенитет и независимость в ее внутренних делах и полностью восстановить ее великую роль в жизни Европы и современного мира».

Не ведал президент, что творил. Видимо, из-за океана трудно было рассмотреть реальную опасность, нависшую над миром. Брестский мир уничтожил все американские иллюзии относительно действительной политики Советской России. Впрочем, об истинных целях этого приветствия можно только гадать. Ведь всему миру была известна агрессивно-воинственная риторика большевиков.