ОН. Интимный разговор про тот самый орган

Привет. Я Ромео, я сам для себя загадка. Я заметил два состояния. Я супер функционирую в сексе, когда встречаю женщину, с которой у меня точно ничего не будет. В течение двух лет у меня был очень удачный секс с украинкой, к которой я раз в несколько недель ездил в Одессу. Мой отец практически отказал мне в наследстве. Он считал это мезальянсом: я, почти аристократ, уехал бы с какой-то восточной девкой.

Потом несколько месяцев я был с женщиной, которая с семьей через четыре месяца собиралась переехать в США. И снова все было супер. Еще у меня была партнерша, которая через несколько месяцев умерла от рака груди. В этих отношениях было много орального секса в обе стороны. Потом у меня дважды были продолжительные отношения с доступными, не уезжающими никуда женщинами. Мы жили вместе, и мне очень быстро расхотелось секса. Они не вызывали во мне такого огня.

Я скучаю по прошлому. Скучаю по отношениям, которые невозможны.

ЗОРРО, 26 ЛЕТ

Я Зорро. Я вижу мир примерно так. Есть много несчастливых замужних дам, которых поработили какие-то феодалы. Обычно такой господин залит жиром, у него красные глаза и огромная морда. Рядом с ним тратит себя впустую стройная барышня, жаждущая ласки. Своей шпагой я отбиваю такую рабыню и дарую ей блаженство. Спросите, что это такое? Это моя миссия.

ОРЕЛ, 44

У меня в жизни была неудача. Или проклятие. Я родился со странной болезнью — фимозом. Родители этого не заметили. Они часто ходили к врачам, но меня к ним не водили. Я рос с невероятным чувством стыда. Я отличался от других много-много лет. Стыд внутри меня все рос, вместе с ним я все больше прятал голову под узенькой крайней плотью. Стыд превратился в унижение. Я чувствовал себя покинутым, нежеланным и странным. Я видел чужие пенисы в спортивных раздевалках, в душах бассейнов. Они были другими, у них была гордо открытая головка.

Окончательно меня вогнала в комплексы порнография. У всех там были большие, красные головки, блестящие, как черешня в июле. Они пульсировали страстью и хищностью.

После двадцати лет ко мне стали прикасаться женщины. Это сопровождалось болью. Они говорили, что никогда не встречали члена в капюшоне. Меня это очень расстраивало. Я чувствовал себя очень странным. Я хотел провалиться под землю, не только в эротические моменты.

Я попал к хорошей, душевной женщине. В вопросах секса она была невероятно терпеливой и такой упорной. Она не сдавалась, пытаясь улучшить нашу сексуальную жизнь. Несмотря на ее деликатность, каждый оральный секс и мануальные ласки заканчивались болью. О пенетрации не было речи, потому что при попытке ввести меня в вагину капюшон сдавливался вокруг головки. Я чувствовал себя как Ежи Косиньский[43], который любил удавки.

Партнерша не сдавалась. Она убедила меня пойти к специалисту. Я отказывался от секса. День ото дня я терял радость и смысл жизни. На 40-й день рождения я решил сделать себе большой подарок. Последняя ниточка к спасению. С депрессией я пошел к Анджею. Через несколько месяцев терапии я обратился к урологу, который предложил мне другую форму капюшона, с которой я мог бы почувствовать больше.

Я очень боялся, но знал, что я мужчина и это тест на мужественность. Операция была быстрой и безболезненной. После операции моя головка была очень чувствительной. Мне было больно касаться белья. Партнерша нежно касалась меня языком, но в течение нескольких недель это было неприятно.

Сегодня мне 44, операция была три года назад. Знаете что? Это мое лучшее время! Я был свиньей, у которой не гнется шея, которая может смотреть только вниз. Моя мама часто говорила мне: «Ты увидишь это, как свинья небо». У меня есть впечатление, что мама знала про фимоз, но не хотела, чтобы я стал настоящим мужчиной. А теперь? Теперь я чувствую себя как орлан, парящий на просторах. Теперь называйте меня Орлом.

ДПЗ (ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ЗРЕЛЫЕ), 31 ГОД

Я люблю зрелых цыпочек. Больше всего тех, кому за 40 и 50. У секса с подругами нет такого вкуса. Они скромные, неразвитые в сексе. Я нередко упахивался до изнеможения, а они вообще не подавали признаков жизни. Секс с женщиной-колодой не для меня. Я не дендрофил.

Знакомые смеются, что я геронтофил, но я знаю, что они просто завидуют. Потому что старшие дамы — это мед жизни. Друзья говорили, что после 30 мне это надоест. Прошло уже 1,5 года, а я все еще в форме и все еще ищу на порталах для секса милфов. Они такие горячие, жаждущие новых переживаний, ласк, игр с секс-игрушками. С ними нет никаких проблем, они готовы на все.