Он меня достал. Она меня достала (СИ)

Девушка смотрела на него, не зная, что сказать. Неужели этот серьезный мужчина, который в первую минуту их знакомства показался ей похожим на бесчувственную каменную глыбу, говорит с ней как влюбленный мальчишка? Похоже на то, если конечно, глаза и уши ее не обманывают. А ведь это было чертовски приятно — слышать подобные слова от человека, который нравиться тебе до звездочек в глазах.

Ника улыбнулась и уперлась лбом в плече Громова:

— Ты невыносим, — негромко сказала она, а мужчина только рассмеялся в ответ и погладил ее по волосам

— Знаю. Так где? Твоя спальня, моя, гостинная? Кажется, есть еще какие-то комнаты с кроватями, но не уверен, что нам обоим будет там удобно. Кстати, я сказал, что готов провести ночь рядом с тобой, без какого-либо намека на… более тесное общение, но мне бы этого не хотелось, — понизив голос, Алекс добавил: — Тем более, что теперь я знаю, насколько ты страстная натура, и что твое тело действительно идеально.

Последние слова заставили Нику покраснеть, но смущение сразу же ушло, как только мужчина приник к ее губам. Как и в прошлый вечер, страсть мгновенно захватила их, прогоняя все лишние мысли.

— Теперь ты веришь, что сводишь меня с ума? — спустя некоторое время, когда они просто лежали в постели, поинтересовался Алекс. Девушка рядом зарделась, и он рассмеялся — неужели после всего, что они только что вытворяли, ее на самом деле смущает только то, что он чувствует к ней? Какая же она все-таки смешная, эта блонда.

Ника заправила прядь за ухо и постаралась прикрыть рот ладонью. Да уж, в прошлую ночь им так и не удалось нормально поспать, так что все надежды оставались на эту. Но по поведению девушки Алекс понял, что та не хочет засыпать — всячески борется со сном и старательно открывает глаза, хотя те почти слипаются. Наверно, она боялась, что снова увидит видение, иначе с чего бы вдруг возникло такое нежелание отдохнуть после долгого дня?

— Иди сюда, — поманил он Нику, и та доверительно прижалась к мужскому плечу. — Расскажи мне немного о ваших с сестрой отношениях. Ты говоришь, она много значила для тебя.

— Да, это так. Мы с Мариной были близняшками — она была на несколько минут старше, так что всегда говорила, что во всем должна быть первой. Да, собственно, так и получилось — первой начала встречаться с парнями, первой вышла замуж, родила ребенка и даже умерла — тоже первой. В детстве внешне мы были очень похожи, но со временем нам это надоело, и каждая начала искать свой особенный стиль. Будешь смеяться, но то, что идеально подходило одной из нас, могло совершенно ужасно выглядеть на другой. Наверно, сказывался характер, иначе с чего бы так — фигуры у нас всегда, во всякой случае, до беременности, так точно, совпадали. Маринка была очень активная, шумная, веселая девушка. Если хотела, она могла стать даже дерзкой — смелости и наглости ей было не занимать. Именно она убедила меня бросить все и перейти в «Эдем», хотя прошлая работа меня более чем устраивала.

Конечно, ожидание и рождение Машки ее очень изменили — она стала нежнее и мягче. Весь мир был сосредоточен на ее семье, да это и понятно — ты сам видел, с каким трепетом Миша относиться к дочери — так же он берег и Марину. В роддоме впадал в две крайности — от желания убить кого-то, из-за того, что его жена так мучается, до смущенных рыданий, что никак не может помочь ей в этом нелегком процессе.

Алекс представил себе эту картину и усмехнулся — высокий, мускулистый, да еще и бородатый Михаил никак не увязывался в его голове с образом того парня, о котором говорила Ника.

— Не смейся, все так и было! Он очень ее любил. Слава богу, что у нас осталась Машка, иначе, уверена, Миша бы долго не думал — дочь и то едва-едва удерживала его в первые месяцы на этом свете.

Громову так и хотелось задать вопрос о том, не обвинил ли зять Нику в смерти Марины, но вовремя прикусил язык — это не то, что можно узнать, удовлетворяя праздный интерес. Но Майер, похоже, и сама готова была рассказать это.

— Честно, не знаю почему, но Миша ни дня не верил, что виновницей аварии стала я. Он считал нас обеих жертвами какого-то чокнутого гонщика, а меня еще и жертвой полицейского произвола. Наверно, именно он больше всех поддерживал меня тогда, не давай также сойти с ума от случившегося, — Ника замолчала, и Алекс притянул ее ближе к себе и крепко обнял.