Он погиб до полета Гагарина

История космонавтики, похоже, волнует девушку сама по себе - и я, насколько могу (и насколько позволяет мой английский), удовлетворяю ее любопытство.

- Скажи, почему, - спрашивает она меня, - российские космонавты гибли только при посадке? Почему они не терпели катастрофы при взлете - как наш «Челленджер» в 1986 году?

- Королев сделал надежную ракету, - пытаюсь отшутиться я. - Самую надежную в мире. До сих пор летает.

- Может, дело в другом? - Лара смотрит на меня как прокурор.

- В чем?

- В Советском Союзе не извещали о предстоящих ракетных запусках. О них никто не знал. Однако о состоявшихся пусках уведомляли. Поэтому, когда космический аппарат садился, деваться было некуда, приходилось рапортовать о неполадках. Так что делаем вывод: когда ваши космонавты гибли на старте, они умирали втайне. О них никто не знал.

- Старая песня! - усмехаюсь я. - Об этом желтая пресса (ваша, буржуазная, в СССР не было никакой желтой прессы) стала писать еще в конце пятидесятых. И знаешь что? Ни одного факта не подтвердилось. Ни единого! Даю тебе гарантию сто процентов. Нет никаких сведений о том, что в Союзе летали какие-то астронавты, кроме тех, о которых было объявлено.

- А Бондаренко? - наносит она удар.

- О, Лара, - вздыхаю я, - ты знаешь о Бондаренко. Ты хорошо подготовилась.

- О нем никто не знал, до тех пор пока у вас не началась пе-ре-строй-ка, - это слово она произносит по-русски, - и ваш журналист Го-ло-ва-нов не обнародовал о нем информацию. Но это случилось в конце восьмидесятых. А Бондаренко погиб в шестидесятом.

- В шестьдесят первом, - поправляю я. - В марте шестьдесят первого года. Кстати, в доме, куда заселили первых космонавтов - в районе платформы Чкаловская, Валентин Бондаренко жил на последнем, пятом этаже. Обычная, кстати, была хрущоба. – Лара кивает. Она знает это русское слово. - Перед тренировкой он сбегал со своего этажа и звонил во все квартиры подряд, подгонял товарищей. Поэтому ему дали прозвище Звоночек - не знаю, как перевести, маленький колокол, что ли? Так вот, старший лейтенант Валентин Звоночек Бондаренко проходил тренировку в сурдокамере. Камера была наполнена практически чистым кислородом. Он брал сам у себя анализ крови, отбросил ватку, она упала на спираль электроплитки. И воздух в камере запылал. Кислород хорошо горит, я думаю, ты знаешь. Примерно так, из-за пожара в атмосфере из чистого кислорода, погибли трое ваших астронавтов - в шестьдесят седьмом году, если я не ошибаюсь.

- Не переводи стрелки, - хмурится она. - Ты точно знаешь, что все именно так и было? Не много ли деталей? Не слишком ли хорошо проработана легенда? Электроплитка, анализ крови, ватка, смоченная спиртом? Может, все было не так? И Бондаренко на самом деле сидел на вершине ракеты? И она взорвалась? Дело было как раз меньше чем за месяц до полета Гагарина. Может, первым в космос собирались послать Валентина? Да не получилось? Запуск, как все у вас, засекретили. А потом придумали байку про сурдокамеру для отвода глаз.

- Исключено, - отрезаю я. - В те дни, в марте шестьдесят первого, не было никаких запусков. Это и вы, штатовцы, могли знать, несмотря на всю нашу секретность. Над Байконуром ваши самолеты-шпионы вовсю шныряли. А в шестьдесят первом - и ваши спутники.

- А кто говорит, что несчастный Бондаренко погиб именно в марте шестьдесят первого? - наносит она новый удар. - Про март шестьдесят первого придумали позже, чтобы замести следы. А он взорвался вместе с ракетой, например - дай вспомнить - в октябре шестидесятого. Тогда на вашем полигоне Байконур была страшнейшая ракетная авария - о которой тоже стало известно только четверть века спустя, во время пере-строй-ка.

- Ты имеешь в виду катастрофу с ракетой Р-16? - вопрошаю я. - Когда погиб маршал Неделин?

- Именно.

- И в ней, по-твоему, находился Бондаренко?

- Да.

- Какая чушь! - убежденно восклицаю я.

- Почему? - невозмутимо спрашивает Лара.

- Да по многим причинам! Хотя бы потому, что взорвавшаяся ракета принадлежала совершенно другому КБ, находившемуся в Днепропетровске. Они конкурировали с Королевым, и он никогда не дал бы своего космонавта, чтобы его использовали в чужой ракете! Это исключено!

- Но ведь не Королев был тогда самым главным в вашей стране, - хладнокровно парирует она. - И не ему подчинялись ракеты, корабли и космонавты. Они подчинялись мистеру Хрущеву. А ты сам говорил мне, что он был са-мо-дур, то есть вздорный человек. Вот он и придумал (или его убедили), что надо лететь в космос прямо тогда. И попытались послать Бондаренко. Однако, увы, ничего не вышло.

- Нет, Лара! Хрущев хотя и самодур, - но не такой, чтобы хладнокровно жертвовать советскими людьми!

- Еще какой такой! Как все ваши руководители - цари, генеральные секретари и президенты - от Ивана Грозного до Сталина и наших дней. Их ничто и никогда, до сегодняшних дней, не ограничивает - ни конгресс, ни свободные выборы, ни пресса. Поэтому они творят что хотят. Захотел Хрущев разогнать мирную демонстрацию в Новочеркасске - и расстрелял, и погибли обычные простые советские люди.