Он приходит по пятницам

Послушный повелениям руководства Олег, и в самом деле, ждал на пороге уже открытой кладовой под номером 13а. Нет смысла описывать внутреннее убранство этой комнатушки, имевшей в ширину не более двух метров и освещаемой днем через половинку окна, поскольку я уже сделал это в одной из предыдущих глав. Чтобы добраться до заколоченной двери, надо было ликвидировать завал из заслонявших ее листов фанеры, старых облезлых стендов, рулонов проволочной сетки и прочего барахла, собранного запасливой комендантшей. Однако всё это было грязным, запыленным и покрытым брызгами невесть откуда взявшейся известки.

– Погодите. Я сейчас вам чего-нибудь принесу, – предложил Миша. Сам-то он явился на встречу в своем рабочем халате и мог ворочать этот хлам, не опасаясь сильно запачкаться.

– Ну давай, – согласился Костя, – а мы пока что перекурим, тачки смажем. Не задерживайся только.

– Я мигом, – заверил Ватсон. И действительно, уже через несколько минут он явился, притащив с собой два белых халата не первой свежести, позаимствованные им у кого-то из своих коллег, и несколько пар толстых резиновых перчаток.

Пока сыщики натягивали на себя халаты (Косте для этого пришлось вернуться на склад и оставить там свой пиджак), а Миша, воспользовавшись случаем, в свою очередь закурил, из рядом расположенного туалета вышел знакомый нашему герою парень, работавший в соседней с ними лаборатории, и, кивнув Мише, с любопытством осведомился:

– А что это вы здесь делаете?

При других обстоятельствах Миша вряд ли бы отказался от удовольствия как-то сострить в ответ на такой вопрос, дословно воспроизводящий всем в те годы известную сценку из фильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», но здесь он отделался туманным: Да вот, дали нам задание…

– Ну да. Ясно, – бормотнул знакомый и быстро смотался, опасаясь, вероятно, как бы Мише не пришло в голову привлечь его к выполнению этого непонятного, но откровенно малопривлекательного задания.

Тут появился уже облаченный в рабочий наряд Костя, и они дружно – раз-два, взяли! – за несколько минут переставили всю рухлядь к противоположной стене и обнажили дверь, соединявшую когда-то эту комнатешку с основным помещением склада.

Мишу до глубины души поразила – в точности, как это было и с дверью черного хода, – простота и эффективность найденного жуликами решения стоявшей перед ними проблемы. Проще пареной репы, – рассказывал он мне через много лет, –

а пока не увидишь, и в голову не придет. Дверь была аккуратно распилена поперек от косяка до косяка, так что нижняя ее треть, до той поры загороженная отодвинутым в сторону хламом, держалась на оставшемся нетронутым нижнем дверном навесе и легко открылась, когда отодвинули мешавший этой операции загнутый гвоздь. Также была выпилена прибитая наискосок доска, а из задней стенки шкафа был вырезан большой кусок оргалита, который теперь держался на своем месте только благодаря нескольким загнутым гвоздикам. А когда, убрав гвоздики, сыщики его вытащили, перед ними за рядами тех бутылок, которые они полчаса назад рассматривали с противоположной стороны, открылся вид на помещение склада. Достаточно было бы переставить часть бутылок в комнатенку, и можно было легко пробраться на желаемую сторону – пусть ползком, на животе, но никаких больших трудностей это не представляло.

– Да… Вот и выяснили… – только и смог сказать Костя, когда механика проникновения на склад обнажила свою сущность. Более чувствительный Миша и вовсе стоял, открывши рот. И даже невозмутимый Олег был, по-видимому, впечатлен открывшейся их взорам картиной. Во всяком случае, он активно разгибал гвоздики и вынимал кусок задней стенки шкафа (не бойся, – уверил его Костя, давая задание, – ничьих отпечатков мы здесь всё равно не найдем), а затем с интересом заглядывал в образовавшийся проем.

Сыщики молча перекурили – а что обсуждать-то? Всё было ясно и лежало на поверхности. Однако неутомимый и дотошный Холмс на этом не успокоился.

– Теперь так. Еще одну проверку сделаем. Мы с Михаилом сейчас выйдем и станем в вестибюле, у вахтерской, а ты, – обратился он к Олегу и подобрал валявшийся в углу обрезок доски, – постучишь. Вот так. – Он легонько трижды постучал по двери: тук-тук-тук. – Потом прервешься и погромче стукнешь. – Тук-тук-тук – обозначил нужную громкость Костя. – А уж потом со всей силы бабахнешь. – Бах-бах-бах. – Понял, что требуется? Давай. Минуты через две начинай. Мы выйдем и дверь запрем, а ты чуть выжди и действуй. Нет. Погоди… Я где-то здесь тряпку видал… Вот она. – Он пошарился и вытащил торчавшую из оставшегося завала мешковину. – Слушайте, граждане сыщики и понятые, а ведь это, пожалуй, то самое рядно, которого мы не обнаружили на складе. Ну ладно, это не важно. Олег, когда мы выйдем, ты этой тряпкой тщательно заткни щель под дверью – они ведь, наверняка, что-то подобное делали, чтобы заглушить шум. Ну! Поехали!