Он пришел издалека

— Конечно, ты меня знаешь, — резко отозвалась она. — Имей в виду, мне нет дела до влюбленных олухов. Разве что ты не олух, а просто застенчив? — Она тронула его за плечо. — Попробуй остроумно пошутить. Если не сумеешь, похвали мое платье, скажи, как оно прекрасно.

Прикосновение освободило его от скованности. Бен не был ни высок, ни хорош собой, и ничего не мог с этим поделать. И острить он не умел: в мечтах проводил куда больше времени, чем за разговорами. Зато он умел рисковать, и мог заговорить о том, что его озадачило.

Он взглянул на Алетту. Платье осталось красным, но покрой теперь никак не подходил для школьницы. Бен улыбнулся — Челлини узнал бы эту улыбку.

— Я мог бы сказать, что ты прекрасный модельер, но это ты сама знаешь. И это правда, но как инженер-электронщик ты еще лучше. Дурачь, кого хочешь, но та одежда, что носишь ты сама — со всеми ее переменами — это электронный трюк.

Он перевел дыхание — авось, она не заметит.

— Платье, которое теперь на тебе, оно не…

Она приложила палец к тубам, не позволила договорить. Пришла ее очередь улыбаться.

— Ты умник, но я не желаю об этом говорить. И ты помалкивай. — Ее ладонь скользнула по его плечу. — Мне бы хотелось еще раз тебя увидеть. У меня дома завтра вечером? — и она ушла в зал.

Бен сел. В саду было прохладно, но он не замечал холода. Он выиграл. Завтра вечером и дальше, пока его не прогонят. Но до того еще далеко, да он и не против, раз знает об этом с самого начала.

Но этот электронный трюк, о котором ему не дали договорить. Умом он распознал то, чего не видели глаза. И, судя по тому, как она держалась, не ошибся. Королева платьев… платьев не носила.