Она - его желание

Позвоночник стал подобен натянутому канату, когда я неспешно вкладывала пальцы в теплую ладонь. Хотела пожать «по-братски» руку и быстро отделаться от, казалось, затянувшегося телесного контакта. Кожу словно жгло огнём в тех местах, где касались его пальцы. Волна жара прилила к щекам, но я старательно сохраняла кажущееся безразличие. Ровно до тех пор, пока он не поднес мою кисть к губам, чтобы оставить легкий, почти невесомый поцелуй.

Приоткрыв рот, судорожно впустила воздух в легкие и снова захлопнула, выдернув руку из мягкого захвата.

Неотрывно глядя в глаза, Игорь читал меня как открытую книгу. Так, словно сам её и написал, точно зная каждый мой вздох. Мог предугадать всё, вплоть до взмаха ресниц. И продолжал набрасывать новые строки даже сейчас. У всех на виду.

Мою книгу пишет Дьявол невидимыми чернилами. Только его касания являются особым химическим проявителем каждой буквы, каждой запятой. И только он знает, какие страницы я посмела вырвать.

Порочная тьма зрачков на мгновение перекрыла небесную синеву. Но это был лишь миг слабости перед тем, как снова явить миру бесстрастную маску привычно холодного мудака.

Приглушенный звон открывшегося за спиной лифта ударил по сознанию. Тяжелая ладонь легла на талию и мягко притянула к себе. Даня завёл меня в кабинку параллельно перекинувшись с Игорем парой незначительных фраз.

Тряхнула головой, словно приводя волосы в порядок, хотя на самом деле избавлялась от морока мыслей, делающих меня роботом. Очень приторможенным роботом.

— Да, Настюш. Не разбудил? — послышался из угла лифта глубокий голос, падающий почти до интимного шепота. На затылке шевельнулись волоски, но я решила заняться гипнозом убывающих цифр этажей, моля их сменяться быстрее.

— Не волнуйся, маленькая. Я всегда где-то рядом, — рефлекторно дернула плечом, словно эти слова коснулись меня. — Я тебе оставил кое-что в верхнем ящике комода. Посмотри сейчас, — пауза, показавшаяся вечностью. — Беременным можно. Только не увлекайся…

Бросила взгляд в сторону и поймала ухмыляющегося Серёгу за переглядками с Даней, лицо которого почти ничего не выражало.

О, да! Секс по телефону от прожженного самца. Сложно остаться равнодушными.

Очень сложно…

Глава 18

За ношение туфель на высоком каблуке приходится дорого платить. А уж когда туфли ради вечеринки сменились босоножками, чьи ремни, казалось, врезались в кожу и готовы были ампутировать мне ноги ниже щиколотки, я поклялась, что больше не надену ничего, кроме мягких домашних тапочек еще лет пять.

Хотелось горбиться, скинуть босоножки и опустить ноги в ведерко со льдом, стоящее на барной стойке. Но вместо того, чтобы пойти на поводу у своей маленькой женской слабости, я продолжала сохранять осанку, прежде всего из-за платья с открытой спиной, и милую улыбку на лице, мышцы которого уже не слушались, поэтому с каждым разом улыбочка выходила всё более кривой и пластиковой.

За сегодняшний день я получила переизбыток информации, заполненный контактами телефон, которые могут оказаться полезными, и головную боль, из-за которой казалось невозможным открыть глаза шире и невольно приходилось щуриться, чтобы, не морщась, послушать очередного собеседника с такими же большими и далеко идущими планами, как у нашей команды.

Но чем ближе была ночь и разговорчивее люди вокруг, тем сложнее мне было оставаться всё той же общительной дамой. Многие под действием алкоголя уже не замечали и не распознавали сигналов, которые я им подавала, намекая на то, что мы уже всё обсудили и больше мне добавить нечего.

Когда терпеть уже не было сил, а виски сдавило так, что в какой-то момент захотелось разбить бокал о стену и смачно ругнуться, я отделалась от очередной парочки, кажется, фермеров. Стараясь не сутулиться, подошла к барной стойке и попросила у бармена стакан простой холодной воды, желательно, чтобы он достал её прямо из-под арктического льда. Вскарабкалась на высокий стул и почти с садистским наслаждением почувствовала, как загудели ноги, непривыкшие подолгу терпеть каблуки. Залпом осушила полстакана и медленно прокрутила его в ладонях.

Боже, сейчас бы холодный души мягкую постельку.