Она любила кофе (СИ)

— Твои родители не особо обрадовались, — вяло подметила девушка.

— Они лишь для порядка бурчали. На самом деле аплодировали, стоя. По крайней мере отец. За маму не знаю. Ей, наконец, пришлось открыть глаза на правду, когда я показал тест на отцовство. Словам можно не верить, а медицинская бумажка — дело другое.

— Угу.

— А то хотели уже повесить чужого ребёнка. Не, пусть кто обтанцевал, тот и кормит, — проворчал парень.

— Ты вообще детей не любишь? — нахмурилась Щука.

— Почему? Люблю, но мне хочется своего киндера когда-нибудь. Сейчас какие дети? Не стою крепко на ногах в отличие от старшего. Да и молодой, глупый. Чему я их научу? Чертить? — под конец свёл все к шутке Илларионов, поздно заметив, как неожиданно Щукина побледнела.

— Везёт идиотам, — иронично отозвалась Татьяна, безразлично уставившись на мимо приносящиеся в стекле безликие очертания магазинов.

— Тань, а почему ты мне сразу не сказала, что появилась Белова? Я бы натуральнее подыграл.

— Зачем? Когда ты использовал меня для самоутверждения, тоже ничего не рассказал.

Парень тяжело вздохнул:

— Ты о том дурацком споре?

— Кстати, да, всё друзьям рассказал из четырнадцатой?

— Нет. Они до сих пор ничего не знают.

Девушка удивленно взглянула.

— Я вдруг понял, что ничего никому не должен доказывать, а особо говорливым просто набил морду.

Татьяна не поверила собственным ушам. Он не воспользовался случаем?

— Твой маленький секрет останется со мной.

У нее едва не отвисла нижняя челюсть. Он готов терпеть издевательства дальше, лишь бы ее честь не пострадала?

— Илларионов, тебя точно надо занести в красную книгу, как самый редкий вид мужчины, — не удержалась Татьяна.

— Или дурака. Что будет больше похоже на правду.

Щука рассмеялась. Затем положила голову на плечо парня.

— Смешной ты. А куда мы едем? — запоздало опомнилась девушка. — Общага ведь закрыта.

— В темный, в темный лес, за темный, темный город… — начал было Сергей зловещим голосом с усмешкой.

Таня недовольно стукнула парню по коленке.

— Я серьезно! Кончай прикалываться!

— В гостиницу, а утром на пары.

— На пары, — передразнила Щукина. — Скучный ты.

Машина неожиданно остановилась.

— Приехали…

Илларионов внес залог, взял ключ, и они поднялись в небольшую комнату для двоих. Парень вставил карточку, везде зажегся свет, явив скромное убранство: двуспальную кровать, тумбочку, стол, два стула, чайник и плоский телевизор, висящий над постелью.

— Ты специально забронировал такой?

— Нет, бронировала Вероника. Я, к сожалению, вообще ничего не успевал.

— Стоп. Ты сказал Вероника? Но она ведь…

Щука осеклась и зло нахмурилась, внезапно поймав старшую на лжи.

— Ну, Верка!

— Да ладно. Мы ведь с тобой не подеремся.

— Дело не в этом! Ты еще не понял?

— Что именно?

— Всё специально подстроено с самого начала! Нас намеренно сводят! И как я раньше не догадалась?! Бьюсь об заклад, они с Димкой вдвоём это затеяли.

— Только сомневаюсь, что Беловы входили в их план, — усмехнулся бариста. — Ладно, госпожа-сыщик, тебе что-нибудь взять из бара на первом?

— Тебя это не возмущает?! — раздражëнно спросила Татьяна.

— А должно?

— То есть ты одобряешь чужое вмешательство в свою жизнь?

— Наверное, твоя сестра тоже сторонница свадебного обычая про свидетелей, — лишь пожал плечами парень в ответ.

— Ах, вот как?! Значит ты не против?! Тогда мне вина! Бутылки три!

— Принято, — улыбнулся Илларионов и перед тем, как выйти, добавил. — Я реально рад, что всё так сложилось, Тань. Ты очень удивительная.

Девушка на миг опешила от неожиданного признания Сергея, но злость на Веронику не отпускала. Чтобы немного успокоиться, девушка решила принять душ.

«Она никогда не врала мне! Какого хера?! — про себя негодовала Таня. — Попадешься ты мне, сводница!»

Глава 18. Убирайся из моей жизни

Теплые струи воды приятно скользили по коже и помогли Щукиной расслабиться. Она даже передумала душить Веронику. Все-таки родная кровь, которая хотела «как лучше», но получилось…

В принципе, неплохо получилось. Просто злило чужое вмешательство.

Татьяна медленно вдохнула и выдохнула. Затем прикрыв глаза от удовольствия, девушка подставила лицо под поток, мыслями растворившись далеко от мирских интриг, скандалов и фальшивых друзей.

После Олеси на душе остался неприятный осадок, но дальше Щукина не собиралась терпеть ее козней.

«Была дружба, нет её», — про себя решила девушка, наконец позволив напряженным мышцам расслабиться.

Неожиданно почувствовав сзади тепло чужого тела, она не стала отталкивать Сергея. От его дыхания по коже пробежали мурашки, оживляя недавние интимные воспоминания, от которых сразу становилось мало кислорода в легких. Сумасшедшая страсть между ними мгновенно заставила её разум помутиться.

— Я принес вина, — игриво прошептал на левое ушко парень, — а открытая дверь в ванну это благодарность за него?

Щука резко обернулась. Весь мокрый, в белой рубашке, ставшей прозрачной, и брюках, Илларионов, соблазнительно положил руку на талию красотки, затем властно притянул к себе.