Она мне не невеста

— Ты её не потеряла, — удивляет меня своим спокойствием. — Просто обрела ещё и человечность. И это тебе немного мешает. Она заставляет тебя думать не только о цели и плане, но и о людях вокруг тебя. Об Аде… Обо мне… И даже о Кудиновых.

— Зануда ты, Дан, — бросаю улыбнувшись. — Но спасибо тебе! За всё! Ты со мной не согласен, но я понимаю, что изменилась со своего последнего задания. Понимаю, что больше не та Майя, которая могла всё. Но… сегодня я поняла, что я никогда не была профессионалом. Точнее, была не сама. Ты всегда меня поддерживал и всегда во всём мне помогал. Именно ты помогал мне достичь тех высот, что у меня были тогда. И сегодня сделал то же самое… Спасибо!

— Не за что! Это моя работа. Страховать и спасать тебя, — кидает, и по его голосу я чувствую тёплую улыбку. Ту самую, что покорила меня когда-то в детском доме.

— Дан, — зову его. — А почему ты тогда в детском доме выбрал меня? Почему подошёл именно ко мне? Ведь там были девочки и старше, и красивее.

— Ты была самой мягкой и податливой среди всех, — бросает безразлично, что совсем непохоже на его поведение, когда он говорит о тех, кто ему дорог. — И смотрела на меня влюблёнными глазками. Такие сделают всё ради тех, кого любят.

— Врёшь, — тяну. — Врунишка! Не надо со мной так. Я ведь тебя не первый год знаю, дорогой! Сейчас ты мне откровенно лапшу на уши вешаешь и думаешь, что я поверю? Нет! Тебя читать я не разучилась.

— Вру, — подтверждает и даже разрешает себе рассмеяться в голос. — Ладно, Майя! Мой личный детектор лжи и правды. Завтра поговорим. А сейчас иди в дом и отдохни. Сегодня тебе придётся остаться у Медлякова. Не могу тебя забрать, чтобы не создавать лишних помех делу.

— Аду не трогай! — требовательно выставляю условие.

— Даже в квартиру твою заходить не буду, — обещает, цокнув языком. — Мы с Арсом будем у меня играть в приставку. Не до твоей милашки будет. А светить ею перед Арсением будет глупо. Фарид тогда всё поймёт. И наша игра не будет стоить никаких усилий.

— Отлично, — бросаю и, коротко попрощавшись, сбрасываю вызов.

Пару минут ещё сижу на ступеньке, а затем встаю и медленным расслабленным шагом направляюсь в дом, рассчитывая на то, что Медляков спит уже, и я спокойно расположусь в гостиной, где проведу ночь. Но когда я вхожу, обнаруживаю мужчину сидящим в кресле. Глядя на то, как горят свечи, он пьёт лимонад с клубникой.

Хмыкнув, подхожу к нему и сажусь напротив. Бесцеремонно, без приглашения. Но думаю, он будет не против. Люди с таким убитым взглядом явно не прочь поделиться с кем-то своей болью. И сегодня я готова стать его слушателем. Мне несложно. Даже интересно, что может болеть у настолько богатого человека.

— Лимонад с клубникой? — хмыкаю, взглянув на его напиток с сомнением.

— Извращение, знаю, — позволяет себе коротко рассмеяться. — Но так любила моя любимая женщина, — делает глоток и опускает бокал обратно на столик.

— Любимая? У вас была жена? — искренне интересуюсь, потому что не я занималась его делом. Дан говорил, что оно было ещё до того, как я появилась в его команде.

— У меня была любовь всей моей жизни. Но женой она мне никогда не была, — рассказывает с тяжёлым вздохом.

— Не решились на этот шаг?

— Решился, но она передумала.

— Мне жаль, — от всего сердца сочувствую ему, потому что он, и правда, её любил. По глазам видно. — Можно мне тоже? Составлю вам немного компанию? — спрашиваю, указав на пустой бокал. — Попробую это… извращение.

— Пожалуйста, — тянет и сам, перевернув бокал, наливает мне в него лимонад и протягивает блюдце с клубникой. — Я туда ещё мяту кладу обычно. Но она закончилась. А идти в сад и рвать новую мне было ужасно лениво.

— Без неё обойдёмся, — бросаю и кидаю в свой бокал пару долек клубники.

— Дай пару минут лимонаду и клубнике полюбить друг друга, — советует Медляков.

— Звучит забавно.

— И красиво, — добавляет он за меня. — Вкус этого напитка у меня всегда ассоциируется с моей любимой. Я был словно эта клубника. А она как лимонад. Освежает, кружит голову и… завораживает своим видом.

— Не расскажите мне о своей любимой? — спрашиваю, проведя пальцем по своему бокалу, дожидаясь, пока в нём произойдёт магия любви.

— А это останется между нами? Дану не расскажешь? — прищуривается.

— Вы не моё задание, господин Медляков. Наш с вами разговор будет конфиденциален, и только нашим, — подмигиваю ему.

— Хорошо, красавица, — цокает языком. — Так и быть, — соглашается, но отчего-то вместо того, чтобы говорить, замолкает. Кидает взгляд на свой бокал и словно выпадает из этой реальности.

— Господин Медляков? — аккуратно дотрагиваюсь до его руки через минуту молчания. — Вы в порядке?