Она моя. Забытая ночь

Он сокрушался на всех, обещал смерть. Журналисты, что так «облизывали» его своими пафосными и лживыми статьями и репортажами, теперь вдвое больше не желали отставать от «любимого» мэра.

В сети и в новостях было показано куча видео, где ему в лицо совали камеры и задавали вопросы. А он злился, рычал и брюзжал слюной, посылая проклятия нам.

К Артему приставили охрану, как и к Раисе Ивановне. Мы жили в моей квартире все вместе и задержаться в России пришлось на подольше.

Ту самую запись голосовую, что была у Артема, прикрепили все-таки к делу, нашли что-то на каждого, кто там высказывался, осмеивая народ, и делясь планами на будущее.

Нужно ли говорить о том, что нам угрожала теперь реальная опасность?

Была мысль, что нас отправят в программу защиты свидетелей, но проблема устранилась автоматически.

Когда времени до суда оставалось все меньше, и Вячеслав Николаевич решил пойти на сделку со следствием, в ту самую ночь в тюрьме, где он был заключен случился бунт.

И все выглядело реально, если бы среди всего этого хаоса не было единственного убитого.

Я не берусь судить о наказании и о том, что кто-то достоин смерти, а кто-то нет. Не я определяю степень вины и меру, которая способна окупить совершенное, но мне было жаль его.

По сути, и он оказался пешкой в чьей-то игре. В чьей? Вопрос открытый.

После произошедшего улики на других участников, привлеченных к делу, так же исчезли, но само дело, которое касалось меня, Артема, Кости, Юли, оно продолжилось.

Единственное чего я хотела, чтобы те, кто свидетельствовал против меня и моей дочери лишились своей работы.

Они просто не имеют права работать в такой сфере, где необходимо защищать малышей и те жизни, что неспособны за себя постоять. И я этого добилась. Воспитатели, педиатр все они были уволены, понесли соответствующий штраф, и были обязаны работать в любой иной сфере, кроме той, то связана с детьми.

Те две женщины из органов опеки и полицейские получили до трех лет тюрьмы, так как их вина была куда более сильной, по нескольким статьям. К ним отправился и судья, вынесший приговор.

А Костя?

Он, кажется, многое понял, хотя я мало верю в то, что он исправится.

Но рядом с ним такая женщина, которая может и по голове настучать.

Аня не отвернулась от него, ни во время следствия, ни после.

Он приехал в роддом вовремя. Отец Артема был рядом, ну и следил чтобы гад не сбежал, хотя тот и не планировал. Рождение новой жизни думаю повлияло на него.

Он впервые стал отцом, а это поважней остального.

Конечно, он не избежал наказания тоже. Хоть у него и остался почти весь бизнес, так как он был реальный, без каких-либо нарушений, но вот тот саботаж что он устроил с опекой над дочерью, лжесвидетельство, подкуп должностных лиц… В общем получил он хороший такой штраф, и сотни часов исправительных работ, вместо заключения и отработки в колонии поселения, так кажется называется.

На судебные заседания мы прилетали из Греции, где решили остаться насовсем.

Во время редких встреч с бывшим мужем мы не пересекались даже взглядом. Лишь однажды, когда был вынесен ему окончательный приговор, через почти три месяца, после всего этого разбирательства мы посмотрели друг другу в глаза.

Возможно, в нем было чувство вины, но он не мог мне этого сказать, а я не хотела бы слушать извинения.

Не потому, что не простила, я и сама не знаю до сих пор, как ко всему этому отношусь… Просто не хотела я их слышать, вот и все.

Больше я его не видела и о нем не узнавала.

Я сменила номер, но в контактах по-прежнему оставались те два, что не раз разбивали мое сердце.

Мама молчала, папа тоже. И я не писала им. Не звонила.

Зачем?

Они вряд ли что-то успели понять за эти месяцы.

Еще слишком рано для первого «привет».

Дом мы купили в часе езды от Афин, городе Лутраки.

Он, конечно, курортный, но я влюбилась в эту виллу, как и Нина Петровна с Раисой Ивановной.

Последняя все время норовила уехать от нас, ссылаясь на стеснение, но я была непреклонна. Слишком полюбила я эту добрую женщину.

Сюда же мы привезли и Владимира, который уже прошел свою реабилитацию.

И когда он прилетел, все встало на свои места.

Он любил ее так долго, а она просила его лишь об одном, чтобы он был рядом, но как друг.

К сожалению времени, оставалось на эту любовь все меньше. Врачи пообещали нам как минимум три года, за что мы были благодарны.

Несмотря на то, что Раиса Ивановна и мы вместе с ней вели борьбу, за каждый прожитый день, это было новое начало для всех нас.

На территории наших владений был еще один небольшой домик, там и поселились «молодые».

Мы с Артемом в самом доме заняли второй этаж, сделав огромную детскую для дочки, а его родители заняли первый этаж.

Не знаю каким образом нам удалось всем ужиться вот так, но боже, какие завтраки у нас были, обеды и ужины.

На открытой террасе, всей дружной семьей, смотря на море.

Столько смеха, столько радости и счастья мы испытывали каждую минуту.

Артем?

Он великолепный и сильный мужчина. Надежный и верный друг. Замечательный отец и сын. И очень добрый.

Я люблю в нем все.