Она развалилась

Решение об открытии этих архивов осуществить было сложнее, чем с архивами партии. Хотя бы потому, что КПСС прекратила свое существование. А КГБ продолжал действовать. И, кроме того, КГБ был союзной структурой и российским властям не подчинялся. Поэтому, хотя Ельцин в девяносто первом году и подписал указ о передаче России архивов КГБ, расположенных на ее территории, всё равно продолжала сохраняться определенная двусмысленность. К тому же спецслужбы довольно быстро сумели убедить руководство России в важности сохранения оперативных архивов в распоряжении этих ведомств. И здесь, в общем, спорить было бессмысленно. Вопрос возникал об исторической части архивов, оперативная ценность которых, мягко говоря, сомнительна. Но всё же по архивам спецслужб быстро пошел откат. Фактически спецслужбам, а также Министерству обороны и МИД удалось сохранить свою собственную архивную сеть.

Но положение даже в этих архивах существенно изменилось. В большинстве этих архивов существуют читальные залы. Это сейчас воспринимается как обыденность и само собой разумеющееся, а ведь это тоже следствие архивной революции 90-х. Раньше это было просто непредставимо. Эти архивы не предусматривали регулярной работы исследователей. Документы оттуда лишь иногда, по особому случаю выдавали "своим" специалистам, которые работали с ними в своих помещениях. Всё-таки тогда у Государственного архивного управления были большие полномочия. Мы имели статус самостоятельной федеральной структуры, поэтому мы подписали соглашения со всеми ведомственными архивами Федеральной службы контрразведки (будущего ФСБ), Министерствами обороны и внутренних дел, иностранных дел, Службой внешней разведки, спецслужбами, где прописали определенную процедуру работы этих архивов.

Фактически в какой-то момент вы стали

, главным ответственным за прошлое нашего государства.

Действительно одна из важных проблем, которой нам пришлось заниматься, была связана с тем, что у российских республиканских властей не существовало никакого экспертного органа по истории.

Ведь у нас, в отличие от других республик, не было своих академических институтов. В итоге именно архивному управлению пришлось заниматься всеми вопросами, так или иначе относящимися к истории. Например, разработкой российского герба. Вообще одна из тактических задач, которую я ставил, возглавив управление, – это элементарно показать российским властям – правительству и депутатам – какие ценности хранятся в их архивах. Поэтому практически сразу после моего вступления в должность мы стали готовить выставку, посвященную российской государственности, законодательству и символике. В декабре девяностого года, к открытию II Съезда народных депутатов эта выставка была готова, она разместилась в Белом доме и начиналась от кабинета Бориса Ельцина. Надо сказать, она действительно была грандиозна: в ней были представлены законодательные акты, начиная от судебника Ивана III и включая редкие местные законодательные акты XVIII века. Мы тогда поработали со всеми архивами – и местными и союзными, чтобы показать российским депутатам, на какое наследие они опираются. Там же мы, кстати, выставляли огромное количество гербов и флагов, все виды и варианты исторической российской символики. Это, кстати, тоже повлияло на работу по созданию нового российского герба.

Как принималось решение о возвращении двуглавого орла? Из каких вариантов и соображений исходили, делая этот выбор?

Сама работа над гербом началась несколько спонтанно и отчасти по моей инициативе. Дело в том, что, принимая Декларацию о суверенитете 12 июня 1990 года, Съезд народных депутатов в своем решении записал пункт о необходимости подготовки нового гимна России. И была создана соответствующая комиссия. Я в нее не входил, и о гербе там речи тоже не было. Тем не менее, пользуясь общей неразберихой тех дней, я в нарушение бюрократических правил просто пришел на заседание этой комиссии и сказал, что у России на современном этапе ее истории наверняка начнутся дискуссии вокруг ее герба. В Польше, Венгрии, Чехословакии, Румынии – словом, во всех еще недавно социалистических странах Европы изменились гербы, утратив партийно-политическую символику. Да и на заседаниях съезда и Верховного Совета РСФСР у некоторых народных депутатов появились трехцветные бело-сине-красные флажки вместо прежних красных, с синей полосой у древка. Было ясно, что вскоре очередь дойдет и до герба РСФСР. Этот герб легко мог стать объектом критики. На гербе государственная принадлежность выражалась названием государства – "РСФСР". Другим текстом, помещенным на гербе, был призыв: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь". Что же здесь во всем этом было от многовековой истории России, ее традиционных символов?