Она смеётся, как мать. Могущество и причуды наследственности

По мере того как накапливались результаты этих более корректных исследований, росла и их критика[681]. Некоторым ученым не нравилось исходное предположение в таких исследованиях, что единственная разница между однояйцовыми и разнояйцовыми близнецами – это гены. В то же время были работы, которые показывали, что не всегда это так. Поскольку однояйцовые близнецы выглядят идентично, к ним, возможно, и относятся одинаково. Разнояйцовые близнецы могут внешне достаточно сильно отличаться друг от друга, и жизненный опыт каждого больше напоминает тот, что приобретают обычные братья и сестры. В работе 2015 г. группа ученых исследовала близнецов, столкнувшихся с буллингом, сексуальным насилием и другими травмирующими воздействиями[682]. Оказалось, что однояйцовые близнецы по сравнению с разнояйцовыми имели более схожий опыт. Если один из таких близнецов подвергался насилию, то с большой вероятностью и второму тоже приходилось несладко.

Однако ученые, которые особенно тщательно изучали жизненный опыт близнецов, заключили, что если такие эффекты и есть, то они несущественны[683]. Одно из подобных исследований провел социолог Далтон Конли из Принстонского университета, скептически относящийся к близнецовому методу[684]. Конли пришел к выводу, что сможет оценить влияние индивидуального опыта на близнецов, изучая тех, которых ранее неверно определили, – а их оказалось неожиданно много.

Некоторых однояйцовых близнецов при рождении записывают как разнояйцовых, а некоторых разнояйцовых – как однояйцовых. Генетический анализ легко помог бы выяснить истинную природу близнецов, но врачей, по-видимому, это не особенно беспокоит. Авторы японского исследования 2004 г. обнаружили, что в больницах неправильно определяют до 30 % близнецов. Исследователи в Нидерландах проверили ДНК у 327 пар, а затем спросили родителей, какие у них близнецы. 19 % родителей дали неверный ответ.

Если бы генетические различия были не важны, то разнояйцовые близнецы, которых ошибочно считают однояйцовыми, оказались бы более схожи друг с другом. Также можно было ожидать, что однояйцовые близнецы будут лишены мощного влияния схожего опыта, если их родители, учителя и все остальные станут принимать их за разнояйцовых. Однако Конли с коллегами не обнаружил ничего подобного. Случаи ошибочной идентификации никак не влияли на то, какими получались близнецы. Однояйцовые по ряду признаков больше походили друг на друга, даже когда не знали о том, что они идентичны. Достигнутые ими успехи оказывались примерно одного уровня. У них был почти одинаковый риск развития депрессии. Их оценки в старших классах не особо различались. Все эти сходства можно было объяснить только наследственностью.

__________

Какое бы поведение ни исследовали ученые, оно неизменно оказывалось частично наследуемым, будь то курение, вероятность развода или просмотр телевизора[685]. Поэтому было бы странно ожидать, что интеллект не наследуется. Однако близнецовые исследования не могли объяснить, что именно наследовалось. Иначе говоря, какие аллели влияли на результаты тестов.

Чтобы выявить эти аллели, ученые пошли по пути, проложенному исследователями роста. Впервые ученые связали гены и рост, изучая людей с такими нарушениями, как синдром Ларона. Гены, отвечающие за интеллект, также стали впервые известны благодаря исследованиям интеллектуальных нарушений, например фенилкетонурии[686]

. Эти пионерские открытия принесли огромную пользу детям. Можно было проверять их на наличие расстройств из все растущего списка и искать способы лечения: для одних это было специальное питание, для других – специальная образовательная программа в школе.

Однако, когда дело дошло до изучения наследуемости интеллекта, знание этих генов ничего не дало. Серьезные мутации, приводящие к нарушениям интеллектуального развития, встречаются очень редко. К примеру, фенилкетонурия затрагивает только одного из 10 000 человек. Такие гены не помогают объяснить, почему некоторые люди выполняют тесты на интеллект лучше других.

В начале XXI в. специалисты по генетике поведения надеялись, что технология секвенирования ДНК и картирование генома человека позволят им быстро найти значительное количество генов, влияющих на интеллект. Роберт Пломин и Джон Крэбб в 2000 г. предсказывали: «Через несколько лет во многих областях психологии будет рассматриваться множество конкретных генов, ответственных за широкое влияние генетики на поведение»[687].