Она всегда с тобой

Всю дорогу Ирина Федоровна молчала, да и он тоже не был расположен к разговорам. Дмитрий Ильич уверенно вел автомобиль, по жизни он так и шел — уверенно, благополучно, со знанием дела, пользовался уважением. Жена Ирочка не менее достойная, не менее уважаемая, а вот дочь у них — будто ее подкинули, отняв у других родителей.

Первое, что сделали оба, подъехав к дому, одновременно подняли глаза на окна… нет, свет не горел. Но отец и мать, не говоря друг другу ни слова, вышли из машины, поднялись на этаж и открыли дверь своим ключом, который им дала дочь. Болек часто находился у бабушки с дедушкой, иногда не хватало ему нужных вещей, любимых игрушек и книжек, а Ляля могла умчаться за город или ей лень было ехать к родителям — легче ключи дать.

— Ляля! — первым решительно вошел Дмитрий Ильич. — Ты дома?

Тон взял строгий, но, включив свет в комнате, развел руками.

— Что? — вошла жена и осмотрелась. Ах, какой беспорядок. — Ее нет… А в ванной?

Дмитрий Ильич усмехнулся, ну, пусть в ванную сбегает, в кухню, да хоть в кладовую — как будто не видно, что дочери дома нет. Вернулась Ирина Федоровна, разочарованно покачала головой.

— Едем домой, — сказал Дмитрий Ильич. — Все, мы больше ничего не можем сделать, нам остается только ждать от нее вестей.

Впрочем, кое-что они сделали: оставили записку: «Позвони, когда вернешься, хоть среди ночи. Мы волнуемся. Мама и папа». Вот теперь действительно все.

6

Четверка запивала стресс буквально. Мужчины пили водку, женщины — коньяк по глотку, расположившись в гостиной вокруг журнального столика: Майя с Борисом на диване, Ксюша с Михаилом в креслах. Сегодня хотя бы закусок было вдоволь, жаль только, что вечер пришлось посвятить страшному событию. В связи с убийством Галины всплыли все злоключения, которыми пришлось поделиться обеим сторонам, а не скрывать некоторые факты, как было еще совсем недавно. Иначе как разбираться в данных обстоятельствах?

Майя утирала слезы, она потеряла не просто друга, ближе Галины у нее никого не было, с кем могла полностью быть откровенной, кому верила. Ксюша есть, но она явление редкое, Борис на роль задушевной подружки не подходит, у него другой статус, а родители не стали, грубо говоря, телефоном доверия. Бесспорно, Майя их любила, однако они не воспринимали ее взрослой до сих пор, кормили назиданиями и воспитательный процесс не закончили. Дочь старалась поменьше загружать их своими проблемами, чтобы лишний раз не нервировать и не психовать самой из-за нотаций с поучениями.

— Я не могу избавиться от этой картины… — с трудом выговорила Майя, давясь слезами. — Не могу забыть ее глаза…

И не забудет еще долго, скорей всего, никогда. И Галины уже никогда не будет, она не появится в экстравагантном наряде, звеня браслетами, не скажет веское слово в поддержку нового дарования, не даст совет Майе.

В квартире, где идеальный порядок и красота в пастельных тонах, она лежала на боку в шелковом халате ярко-алого цвета, полы которого распластались по полу. Немного согнутые в коленях голые ноги с красным педикюром контрастировали белизной. У Галины была очень белая кожа, она считала это недостатком, потому пользовалась специальными кремами, дававшими длительный эффект красивого загара. Белокожие ноги на алом шелке казались чужими по сравнению с кистями рук, шеей и, наконец, лицом.

Лицо… Макияж — как положено, ведь Галина не выходила без косметики даже за хлебом. Можно было подумать, ей стало плохо, например, с сердцем, в ее возрасте это не редкость, но глаза… Небольшие глаза смотрели в вечность не мигая, стало быть, живой Галина не могла быть. Осознание, что она мертва, — самый ужасный миг, но, как оказалось чуть позже, не единственный. Все, нет человека, он отжил, перестал существовать.

Когда прибежал Михаил, Ксюша молча, одними глазами указала на мертвое тело. Он сделал несколько стремительных шагов к Галине и замер, подняв руку, дескать, не подходите. А женщины и не думали приближаться, Майка всхлипывала в углу, сидя в кресле, Ксюша стояла у дверного проема, опираясь плечом о стену.

Живой человек притягивает своей неповторимостью, умом и энергетикой, мертвое же тело обладает иным качеством — оно отвергает живых, отталкивает. И со дна души поднимаются дремучие предрассудки, доставшиеся от предков, живших сотни веков до нас, когда смерть приобретала мистическое значение, а мертвое тело внушало страх.

— Девчонки, а тут крови до фига… — сообщил Михаил.

— Что? Как? Где? Какая кровь?! — закудахтали наперебой обе, несмело идя к нему, но он их остановил, раскинув свои длинные руки в стороны.

Кто мог угадать в темных пятнах, которые не бросались в глаза, кровь? Обычному человеку в каждой смерти видится естественная кончина, а никак не чья-то безжалостная рука. Алый цвет шелка в складках темнее, в результате проглотил цвет крови, потому женщины не рассмотрели истинную причину смерти Галины с первого взгляда. Майя не хотела верить ни в смерть, ни в кровь, не поняла, что тут произошло:

— А… а откуда кровь?..

Наивный вопрос, детский. Однако друзья даже не усмехнулись.