Онанизм у мужчины и женщины

Ещё Санкторий писал в XVII веке, что «если в объятиях любимой, страстно желанной женщины предаются некоторому излишеству, то не чувствуется та усталость, коротая должна была бы появиться от чрезмерного наслаждения, ибо радость, которую испытывает душа, увеличивает силу сердца, усиливает всю природу и помогает возместить потерянное».

Напротив, у онаниста то, что до онанистического акта было желанным, владело всею психикою и доминировало как физическое ощущение, после акта внезапно лишается всякого значения и остаётся таковым на некоторое время. К онанистическому акту часто ещё присоединяется дурное душевное настроение. Оба эти психические состояния, отделённые онанизмом одно от другого и взаимно противоположные, связаны межу собою воспоминанием и чувством своего «я». Психика, сделавшаяся после онанистического акта бесполою, отклоняет только что происшедшее половое действие, уже не понимает его и обещает себе больше этого не переживать и впредь владеть своим влечением. Это настроение и является содержанием чувства виновности. Оно усиливается до степени душевных мук вследствие того, что подавление влечения каждый раз опять не удаётся. Так происходит у онаниста чувство, что он «что-то должен был сделать и не сумел».

Чувство виновности бывает у онаниста тем сильнее, чем он выше стоит в культурном отношении, чем больше расстояние между «человеком» и «животным» в его «я». Поэтому происхождение аскетической морали и религии, основывающихся на чувстве виновности, связано с довольно высоким уровнем культуры[13]

.

Фюрбрингер, Эрб, Куршман и Гэммонд считают онанизм и совокупление одинаковыми актами, поскольку речь идёт о заключительном эффекте высшего возбуждения и его обратном действии на нервную систему. Хавелок Эллис сомневается в том, чтобы онанизм требовал большей затраты нервных сил, чем совокупление, но он считает не совсем правильным утверждать, что онанизм производит не более вредное действие, чем коитус. Напротив, Эрб допускает, что при коитусе нервное потрясение больше, чем при онанизме. И Рубан находит, что совокупление вызывает такое общее возбуждение и потрясение всей нервной системы, какое онанизм не может произвести «в тиши своего одиночества». Напротив, по Моллю и Мочутковскому, физические и душевные силы, расходуемые на онанистический акт, производят значительно большее потрясение нервной системы, чем нормальное совокупление.

По Крафт-Эбингу, различное влияние онанизма и совокупления на нервную систему объясняется тем, что первый представляет собою не адекватное, не физиологическое раздражение, тогда как совокупление является актом физиологическим. При коитусе дело идёт о псевдорефлекторном, автоматическом акте, а при онанизме — о произвольном, следовательно, о действии и расходовании нервного вещества, обладающего более высокою функциональной ценностью. Подобные примеры наблюдаются при нервных болезнях. Так, например, известно, что табетики, у которых передвижение затруднено вследствие угасшей автоматической способности координации, могут превосходно ходить, если они восполняют этот дефект мозговым напряжением и компенсацией зрением, но при этом чрезвычайно быстро наступает утомление.

Гурковехки сомневается в равноценности онанистического акта и совокупления, так как ему известно, что у людей, привыкших к половым эксцессам, случайно произведенный онанистический акт вызывает большую усталость и разбитость, чем значительный половой эксцесс. Он полагает, что обстоятельства предшествующие и сопутствующие извержению семени, главным образом процессы со стороны нервной системы, должны быть при онанизме значительнее, чем при коитусе, или труднее вызываются и потому больше утомляют организм.

Рассмотренные выше два момента, отличающие онанистический акт от совокупления, а именно отсутствие сопряжённых с последним психических и механических влияний, исходящих от партнёрши, и чувство виновности, часто появляющееся после онанистического акта, заставляют меня считать онанистический акт не равноценным с коитусом, а сильнее действующим на нервную систему. При отдельных, редко производимых онанистических актах это различие. По моему мнению, большого значения не имеет. Вредное влияние получается лишь при злоупотреблении онанизмом.

Неравноценность онанистического акта и коитуса отчасти подтверждается, хотя лишь косвенно, и опытами И.И. Иванова, поставленными им для изучения факторов, влияющих на работу желез мужского полового аппарата у собаки. Он получал у кобеля, привязанного к лабораторному столу, семя путём механического раздражения пениса, но помещал на столе впереди кобеля суку «в охоте» так, что кобель мог не только видеть её, но и обнюхивать её половые органы. Оказалось, что во втором случае извержение семени происходило в 3,65 раза скорее, эякуляция продолжалась в 1,77 раза дольше, общий объём семени был в 2,3 раза больше, чем при раздражении пениса в отсутствии суки.