Они под запретом

— А я вот не уверена, что мне было бы сложно на твоем месте. Все-таки я немного неправильная. Как будто во мне нет благородства...

— Ты стопроцентная женщина. В тебе нет жалости к себе подобным.

— Это упрек? — растерянно переспрашиваю я, пытаясь понять смысл услышанного. Слишком разные оттенки имеют эти две фразы.

— Почти комплимент.

— Получается, я тебе такой нравлюсь?

Мне сложно разглядеть лицо Арсения в темноте, потому я скорее угадываю его усмешку.

— Иногда я думаю, что стал жертвой приворота.

Внутри меня будто загорается много-много ярких лампочек. Я ведь все правильно поняла? Арсений только что признал, что впал от меня в зависимость. И он назвал меня настоящей женщиной. Я всегда думала, что моя мама была настоящей женщиной, а я — ее бледная и неудачная пародия. Но Арсений ведь не стал бы мне врать. Если он так говорит — значит, действительно так считает.

Слов, чтобы выразить всю гамму чувств не находится, поэтому я крепко сжимаю его шею и присасываюсь к нему ртом. Пытаюсь сказать поцелуем то, на что не способны губы: выплеснуть в него все свои чувства, эйфорию и благодарность за то, что впервые в жизни подарил мне возможность почувствовать себя особенной.

Тело оживает. Снова заражается его близостью, эгоистично требует, умоляет. Движения рук, звуки, вылетающие из горла, за секунды выходят из-под контроля. Я целую его настойчивее, вожу пальцами по щекам, шее, груди, трусь шортами о его бедра и постанываю.

— Тише… — Арсений снова ловит мою ладонь, скользящую по его животу.

— Пожалуйста, — умоляюще шепчу ему в губы и, перехватив его запястье, тяну вниз, к резинке своих шорт.

Его тело каменеет, дыхание утяжеляется, будто он хочет сказать мне нет. Проходит секунда, а в следующую его рука оттягивает шелковую преграду, ныряет ниже и раздвигает половые губы. Задушенно всхлипнув, я тыкаюсь ртом в подбородок Арсения. От первого же его касания между ног становится влажно до неприличия.

Я жмурюсь и раскрываю бедра, чтобы позволить ему беспрепятственно себя трогать. От напряжения и неудобной позы дрожат мышцы, но ради того, как все ощущается, я готова терпеть. Мне совсем не стыдно. Хотеть его — так естественно.

Арсений трогает меня снаружи, влажно скользя пальцами по клитору, а мне с каждой секундой становится мало. Звук его возбужденного дыхания отражается от моей шеи и добавляет правильности атмосферы. Я дергаю бедрами в такт его движениям, давая понять, что хочу большего. Громко ахаю, когда ощущаю тот самый сладкий толчок, и тут же закусываю губу. Отчим и Луиза.

— Тише, — глухо предостерегает Арсений, и резко пронзает меня снова. Повторяет это раз за разом, заставляя меня исступленно мычать и сильнее вонзаться ногтями ему в плечи.

Все кончается всего за каких-то пару минут. Я обессиленно утыкаюсь лбом Арсению в грудь и тяжело дышу. Тело кипит, а мозг напротив находится в отключке.

— А ты… — мне еле удается ворочать языком.

— Все нормально, — Арсений прижимает меня к себе крепче, так что его подбородок упирается мне в макушку. — Теперь давай спать.

33

Когда я открываю глаза и, заведя руку за спину, ощупываю пространство за собой, оно оказывается пустым. Разочарованная, я резко оборачиваюсь. Арсения нет. Часы на телефоне показывают начало восьмого. Очевидно, он решил не искушать судьбу и ушел пораньше.

Приняв душ и переодевшись, я спускаюсь вниз. С кухни сочатся аппетитные запахи, слышится дребезжание посуды. Я машинально смотрю в сторону спортзала. Судя по глухим характерным ударам Арсений там, колотит свою любимую грушу.

Застыв посреди гостиной, я прикладываю ладонь к груди, чтобы задержать в себе это мгновение. Оно концентрированно-умиротворенное: утро в моем любимом Одинцово рядом с дорогими мне людьми, аромат свежеприготовленной пищи, домашний уют, и любимый мужчина, который всю эту ночь провел в моей кровати. Необъяснимо хорошо. Тело будто накачали теплым воздухом, и оно в любую секунду готово взлететь.

— Лидия, привет! — я вприпрыжку залетаю на кухню и подхватываю из сушилки чашку, чтобы сделать себе кофе.

— Доброе утро, Аинушка, — домработница с улыбкой смотрит на меня поверх плеча. — Думала, не торопясь начну готовить, а сегодня что-то все пораньше решили встать. Арсений уже полчаса как в зале, и ты следом.

Я неа секунду напрягаюсь, пытаясь понять, не намекает ли она на странное совпадение, но потом понимаю, что нет. Просто волнуется, что не успеет с завтраком.

— Давайте я помогу. — Не дожидаясь ответа, я беру со стола свежеиспеченный тартин и достаю разделочную доску. — Вкусно пахнет так. Это вы в той пекарне по дороге купили?

Я нарезаю хлеб на куски и позволяю его аромату унести меня в мир фантазий. Представляю, как стою на собственной кухне и готовлю завтрак. Арсений находится где-то неподалеку: принимает душ или одевается. Через несколько минут он появится, поцелует меня в шею, после чего мы вместе сядем за стол. Будем завтракать и пить кофе, обсуждая предстоящий день.