Они жаждут

— Знаешь, что я собираюсь сделать дальше? Фильм о домах старых кинозвезд. Не о новых домах, а о особняках с и с т о р и е й. Ты понимаешь, о чем я? Дом Вебба — это лишь один пример. В Старом Голливуде полно подобных. Дом Флинна, Валентино, Барримора и… боже… точно, замок Кронстина!!! Вот это местечко для создания антуража и атмосферы, а?

— А что тут особенного?

— Нераскрытое убийство, малютка. Несколько лет назад кто-то отрубил там голову самому хозяину, старому Кронстину. С тех пор замок пустует. Это настоящий средневековый замок: стены, башни и все такое прочее. Туда теперь ездят кататься старшеклассники. Боже, да из материала одного только замка я мог бы сделать целый фильм.

— Никогда об этом не слышала, — сказала Гейл.

— Это еще до тебя было, малютка. И до меня. Но мы однажды с приятелем и парой девушек поехали туда на машине. Да, много лун тому назад, так сказать, поэтому не ревнуй.

— Не волнуйся.

— Чак немного знал это место. Мы страшно долго взбирались вверх до Аутпост Драйв, потом свернули на узкую боковую дорогу, которая вела как будто прямо в небо. Блактри или Блэквуд — что-то в этом роде, такое название. Жутковатое, помереть мне на этом месте, если вру. Мы еще слегка приняли по «кислоте», и готов поклясться, что я слышал эту мелодию, Лысую Гору из «Фантазии», кроме того, мне мерещились летающие вокруг нас демоны, самых невероятных цветов. Странное было «путешествие».

— Еще бы! Но прежде, чем снова начнешь изображать из себя молодого Копполу, ты лучше покончи со снимками. У меня предчувствие, что нашему «Тэтлеру» надоест зависеть от твоих планов по съемкам фильма.

— И отчего он постоянно дает мне такие паршивые задания? — нахмурился Джек. — На прошлой неделе ему нужен был сногсшибательный снимок по делу о вандализме в Музее Восковых фигур. Кто-то вырезал свои инициалы на бюсте Фаррары, оторвал голову Элизабет Тейлор, проломил череп Юлу Бриннеру. Иисус Христос! Если бы я мог хоть немного вырваться вперед, заинтересовать кого-нибудь своими фильмами… Мне нужен прорыв, и больше ничего. И он произойдет, я знаю, что добьюсь этого.

— Я не знаю, что добьешься, но немного терпения не повредит. Итак, что это за история с приведением Клиффа Вебба, гуляющим по кладбищу?

— Знаешь, каждый год люди начинают обсуждать новую историю с призраками. Кто-то видел кого-то, похожего на Вебба, и этот кто-то гулял по Голливудскому Мемориалу. Ничего нового. На прошлой неделе привратник думал, что видит его… приведение на кладбище, после полуночи…

— Естественно, — сказала Гейл, — какой уважающий себя призрак появится раньше этого колдовского срока?

— Верно. Ну, вот, Трейс подпрыгивает и наказывает мне подготовить снимки к воскресному выпуску. Будь я проклят, если знаю, о чем там пойдет речь. Я только нажимаю на затвор камеры, вот и все.

— Ну?

— Что?

— Что с призраком? Что произошло после того, как его увидел сторож на кладбище?

Джек пожал плечами:

— Наверное, он сделал то же, что делают все приведения. Растворился в воздухе, распался на тысячу мерцающих частиц или, ха-ха, повернулся в сторону сторожа, сверкая глазами в свете фонарика. Ты ведь не веришь в подобные истории, не так ли?

— Нет, совершенно. Не могли бы мы переменить тему? Пожалуйста!

Он улыбнулся и лизнул ее руку, послав по коже приятное возбуждение в виде пупырышков.

— С удовольствием, мисс Кларк…

Он чуть приподнял простыню и начал покусывать сосок правой груди Гейл. Сосок быстро отвердел, и Гейл задышала быстрее.

— Это получше, чем мочка уха, — удалось проговорить Джеку.

Вдруг из-за закрытой двери спальни донесся звук лихорадочно царапающих дерево когтей.

Джек поднял голову с груди Гейл и несколько секунд смотрел на дверь. Потом громко сказал:

— Прекрати, Конан!

Но когти продолжали царапать дверь в сопровождении периодического грустного подвывания.

— Он ревнует, — сказала Гейл. — Хочет войти к нам.

— Нет, он уже пару дней ведет себя, как ненормальный.

Джек встал с постели, взял с кресла свой халат и накинул его на плечи.

— Он царапается во входную дверь, — сказал он Гейл. — Возможно, у него тоже подружка. Я на минутку.

Он пересек комнату, открыл дверь, прошел короткий коридор, украшенный некоторыми из его фотографий, вставленных в рамки. В маленькой гостиной, где стояла коричневая софа и несколько плетеных кресел, Джек обнаружил своего трехлетнего боксера Конана, до щепок расцарапавшего входную дверь. Пес был довольно крупный — поднявшись на задние лапы, он мог бы положить передние на грудь хозяину. Сейчас казалось, что он намерен прорыть сквозь дерево нору. Во все стороны летели щепки.

— Эй! — Джек хлопнул Конана по огузку. — Прекрати!

Собака даже не повернула головы. Она продолжала отчаянно царапать дверь.