ЕЛЬЦИН находится, как предполагается, под впечатлением известного "дела врачей". Поэтому в его семье давно было замечено недоверие к кремлевским врачам. Их боятся. В то же время ссылками на возможные ошибки врачей ЕЛЬЦИН иногда пытается объяснить свое «нестандартное» поведение, хотя виноваты чаще всего его собственные пороки. Это проявилось в его выступлениях после снятия с поста первого секретаря МГК КПСС. Свое паническое состояние и согласие с критикой, прозвучавшей в его адрес на пленуме Московского горкома партии, ЕЛЬЦИН тогда объяснял тем, что ему приказали явиться, хотя якобы он "был тяжело болен и прикован к постели". Свою невменяемость он пытался оправдать так: "что в меня вливали я не знаю до сих пор, но, откровенно говоря, я был просто ОТКЛЮЧЕН", так как, "как врачи объяснили, ПОДКОРКУ они ОТКЛЮЧИЛИ" ("МК" — 2 ноября 1997 г.).
Этот случай также рассматривается в газете «Завтра» (№ 37, сентябрь 1997 г.) с указанием на то, что в ссылках на происки врачей ЕЛЬЦИН не одинок. Здесь сказалось, возможно, восприятие этой ситуации членами его семьи. В частности, отмечается, что жена и одна из дочерей ЕЛЬЦИНА после этих событий устойчиво ненавидели доктора НЕЧАЕВА. Последний якобы тогда, исцеляя опального ЕЛЬЦИНА, вогнал в него "слоновью дозу транквилизатора". Злые языки связывают все это с неожиданной смертью НЕЧАЕВА, который затем стал лечащим врачом ЧЕРНОМЫРДИНА. Врач мог поделиться имеющейся у него информацией с премьер — министром и, наверное, не только с ним.
Постоянно ощущаемой ЕЛЬЦИНЫМ страх с ожиданием на каждом шагу неожиданных угроз его собственной жизни не дает Президенту РФ покоя даже в ночное время. Это можно считать одной из причин постоянно мучающей его бессонницы. Сам ЕЛЬЦИН утверждает в "Записках президента", что он встает уже" в два — три часа ночи", ходит по комнате, "НЕ МОЖЕТ УСНУТЬ" (с.19). Очевидно, он не спит, так как БОИТСЯ не проснуться.
А.КОРЖАКОВ также отмечает в своей книге (с.202), что ЕЛЬЦИНУ постоянно "тяжело приходится по ночам". Президент РФ после раннего пробуждения (иногда в час ночи) встает с постели и, облачившись в тоненький японский халат, начинает «КУРОЛЕСИТЬ» — будит охранников, адъютантов, медсестер (с жалобами на головную боль и боли в спине). ЕЛЬЦИНА закономерно гложет страх близкой смерти, так как даже он, очевидно, понимает, что за все им содеянное против своего народа нужно будет ОТВЕЧАТЬ.
Чрезмерная плаксивость ЕЛЬЦИНА, о которой говорилось выше, фактически объясняется, очевидно, тем же страхом. "Гарант Конституции" плачет, как правило, в ситуациях, когда реальной становится близкая потеря власти или он чувствует близость «КОНЦА». Он плачет от ИСПУГА, распускает нюни бессилия перед неизбежным или от жалости К СЕБЕ.
Фактически все это можно объяснить нервно-психическим заболеванием Президента РФ, наличием постоянно гнетущего его синдрома, своеобразного КОМПЛЕКСА НЕПОЛНОЦЕННОСТИ.
О наличии у ЕЛЬЦИНА такого комплекса уже говорилось в прессе со ссылками на то, что его истоки следует искать с учетом событий, которые Президент РФ «пережил» в детстве. С этих позиций его "маниакальное стремление к власти" связывают с острым желанием "гиперкомпенсации недостатков", беспокоящих его с молодых лет (Д.Ольшанский — "Сов. секретно", № 3, 1998 г.). Предполагается, в частности, что у ЕЛЬЦИНА проявляется "эдипов комплекс", характерный для мальчиков, которых властный отец "ПОРОЛ РЕМНЕМ". О том, что отец его порол, говорит и сам ЕЛЬЦИН, подтверждая также и тот факт, что это кончилось лишь после его активного противодействия этому, когда он САМ поднял руку на отца.
Закомплексованность главы государства действительно видна даже невооруженным глазом. Можно согласиться и с тем, что причины этого синдрома связаны с его детскими годами. Однако, скорее всего, они проявились до того, как его стали стегать ремнем за непослушание, и связаны с более реальной угрозой для ЕЛЬЦИНА. Первый звонок прозвучал, очевидно, как уже говорилось, еще на первом месяце жизни ЕЛЬЦИНА, (выше отмечалось, что Б.ЕЛЬЦИН вполне мог стать «утопленником» еще при его крещении). В книге "Записки президента" он сам отмечает: "ситуация реальной или мифической угрозы преследует меня, повторяется вновь и вновь, напоминает о себе. Будто меня хотят испугать" (с.46). По его собственным словам все это он ощущает "на каждом этапе жизни". Причем якобы "каждая такая критическая ситуация несла в себе ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ СМЕРТЕЛЬНЫЙ ИСХОД". ЕЛЬЦИН, действительно, "попадал в аварии чуть ли не на ВСЕХ видах транспорта" — в поезде, на самолетах и вертолетах, в грузовом и легковом автомобилях, даже на лошади, которая не по — терпела его в своем седле.