Опасности курения в постели

— Кто там? — спросила Буратинка дрожащим голосом. Да и мы, если честно, немного струсили.

— Это Лео, можно войти?

— Давай входи, придурок! — Буратинка вскочила и открыла дверь.

Лео, ее старший брат, жил в центре города и навещал стариков только по выходным, потому что ежедневно работал. Приезжал он не каждые выходные — случалось, слишком уставал. Мы его знали, потому что, когда учились в первом-втором классе, он иногда приходил за Буратинкой в школу, если по какой-то причине ее не могли забрать родители. Повзрослев, мы стали ездить на автобусе. А жаль, ведь мы перестали видеться с Лео, сильным, темноволосым юношей с зелеными глазами и лицом убийцы, за которого не грех и умереть. В ту ночь в доме Буратинки он был таким же симпатичным, как и всегда. Все мы тихо вздохнули и попытались спрятать доску, чтобы ему не взбрело в голову, что мы странноватые. Однако ему было безразлично.

— Играете с говорящим блюдцем? Капец, мне страшно, храбрые девахи, — усмехнулся он.

А потом обратился к сестре:

— Помоги-ка мне разгрузить машину, я тут привез кое-что родителям. Мать уже улеглась спать, а у старика разболелась спина…

— Ну и любишь же ты мешать людям!

— Да ладно тебе, я смог приехать только сейчас, чего ты от меня хочешь, ну, припозднился. А если оставлю вещи в фургоне, их могут увести, правда?

Буратинка с недовольным видом согласилась помочь, и попросила нас подождать. Мы уселись на полу вокруг стола, тихо беседуя о том, какой милый этот Лео, сейчас ему, должно быть, около двадцати трех, он намного старше нас. Буратинка задерживалась, что нас удивило. Через полчаса Хулита предложила пойти взглянуть, что там происходит.

А потом все случилось очень быстро и почти одновременно. Блюдце задвигалось само собой, такого мы еще не видели. Одно-одинешенько — никто из нас и пальцем не шевельнул. Оно тронулось с места и мигом написало: «Готово». Сделано? Что готово? И тут раздался крик из-за двери, с улицы: голос Буратинки. Мы выскочили посмотреть и увидели, что она, плача, обнимает мать; вдвоем они сидят на диване рядом с телефонным столиком. Сначала мы ничего не поняли, но потом, когда все чуть-чуть улеглось, более-менее прояснилось.

Буратинка шла с братом за угол дома, не понимая, зачем он оставил там машину, если везде много свободных мест, спросила его — но он не ответил. Когда они вышли из дома, Лео изменился, стал злым и не хотел с ней разговаривать. Дойдя до угла, велел подождать и, по словам Буратинки, исчез. Было темно, поэтому он мог пройти несколько шагов и скрыться из виду, однако, по ее словам, он просто-напросто исчез. Какое-то время она подождала в надежде увидеть, вернется ли он, но поскольку фургона на месте тоже не было, струхнула. Она вернулась в дом; родители были в постели. Сказала им, что приехал Лео, ведет себя очень странно, попросил помочь выгрузить какие-то вещи из машины. Старики посмотрели на нее, как на сумасшедшую. «Лео не приезжал, детка, что ты там плетешь? Иди спать, завтра тебе рано вставать». Буратинка задрожала от страха и принялась талдычить «это был Лео, это он, он», и тогда отец рассердился, наорал на нее, спросил, не накурилась ли она травы, и все в том же духе. Более спокойная мать предложила: «Давай-ка сделаем вот что: позвоним Лео домой. Наверняка он там дрыхнет». Но теперь она тоже немного сомневалась, ведь Буратинка держалась очень уверенно и была сильно расстроена. Мать позвонила, и спустя долгое время Лео ответил ворчливо, так как видел уже десятый сон. Она пообещала объяснить ему все позже и принялась успокаивать Буратинку, у которой был ужасный нервный срыв.

Пришлось даже вызвать «Скорую помощь», поскольку она не переставала орать, что «та штука» коснулась ее (чья-то рука легла ей на плечи, как в объятии, но она почувствовала скорее холод, чем тепло) и что это появилось, потому что именно она «им надоедала».

Хулита шепнула мне на ухо: «Да никто у нее не пропадал!» Я велела ей заткнуться. Несчастная Буратинка! Я тоже сильно испугалась. Если это был не Лео, то кто же? Поскольку пришедший за Буратинкой был точно таким же, как ее брат, как однояйцевый близнец, у нее не было никаких сомнений. Кто же это был? Мне не хотелось вспоминать его глаза, не хотелось снова играть с блюдцем, не хотелось возвращаться в дом Буратинки.

После этого случая мы больше не собирались все вместе. Буратинка оставалась в ужасном состоянии, а ее родители обвинили нас: надо же было им, несчастным, свалить на кого-то вину. Они твердили, что мы сыграли с ней злую шутку, от которой она чуть с ума не сошла. Но мы-то все знали, что это не так, что за ней явились, потому что, по словам покойника Андреса, именно она им надоедала. Вот так и завершился период, когда мы беседовали с мертвецами.