Опасные эксперименты

– Тогда полетели! Я не хочу жить на такой земле, где даже покушать нельзя купить… – буркнул Петя и сел глубже в кресло, отвернувшись от окна и вертя перед собой свою любимую игрушку, застиранного плюшевого слоника с которым он не расставался с момента, когда стал осознавать себя. У слона давно отклеились глазки, но мальчика совершенно не смущал слепой слон. Он все равно был самым любимым. Сейчас Петя прижал слона к лицу, словно пытался спрятаться от неприятного окружающего мира.

Пустынная дорога тянулась бесконечно долго почти по прямой линии, лишь изредка изгибаясь по одной ей ведомой причине. Прошел час. Высоко в небе парил крупный коршун. С высоты его полета просматривалась старая степная дорога, в темных латках свежего асфальта. Пыльная машина Ризеных ехала одна по дороге, сколько охватывал зоркий глаз птицы.

– Здесь никого!… – поразилась Люба.

– Меня смущает то, что дорогу здесь ремонтировали недавно, значит, кто-то все же пользуется ей… – расстроился Родион – хотя трасса к космодрому есть, функционирует и находится не так далеко от этой дороги. Я – то надеялся, что поселок всегда останется в стороне, вне внимания солдат и властей.

– Да, я об этом не подумала – покачала головой Люба – будем надеяться, что они все же не часто заезжают сюда.

– К сожалению, нам не нужно часто, может оказаться достаточно одного приезда клонов… – покачал головой мужчина.

Люба не ответила. Она грустно уставилась в окно на однообразный пустынный ландшафт. Степь была буро-серой от скудной, выжженной на солнце травы. Пятна солончаков все чаще появлялись по степи и становились обширнее. Встречались даже совершенно белые пятна, где земля сплошь была покрыта солью и на ней уже ничего не росло. Потом вдоль дороги потянулся «такыр» – ровная площадь без единой травинки покрытая толстыми пластами глины, которая в дожди превращается в топкое болото¹.

– Эти пятна похожи на лишай или проказу на коже человека… – грустно заметила женщина – как ты думаешь, нашу планету еще можно вылечить от проказы Финстера? Мои родители убеждены, что невозможно. Папа как-то читал в Библии закон о прокаженном. Там объяснялось, что если на коже появились пятна проказы – человек объявлялся нечистым и не мог зайти в стан к остальным людям. Если пятна пропадали – то после обследования, его объявляли чистым. Но когда прокаженный становился совершенно белым от проказы, как это ни странно, его снова объявляли чистым…

– Ты это к чему рассказываешь? – не понял Родион.

– Папа убежден в том, что Всевышний даст время, чтобы вся Земля стала непригодной. Чтобы добрых не осталось на земле… а потом только Он создаст новую землю на ее месте.

– А с нами что будет по его мнению? – усмехнулся Родион.

– Убьют – почти равнодушно произнесла Люба.

– Оптимистично – усмехнулся Родион – у меня в планах было помешать этому.

– Ты чудотворец? – грустно улыбнулась женщина.

– Нет. «Я не волшебник. Я только учусь. Но ради тех, кого люблю, я способен

на любые чудеса»² – улыбнулся мужчина и потрепал светлую головку сына.

Петя уже забыл о своих огорчениях и, просунув голову между передними сидениями, смотрел то на мать, то на отца и от матери грустное слово «убьют» услышал, и это слово совсем не понравилось мальчику. Родион заметил это и потому попытался успокоить сына.

Наконец на горизонте появились черные точки, которые вскоре превратились в дачные домики. В прежние, лучшие времена многие домики этого поселка пустовали, и дачный поселок выглядел невесело. Но сейчас он смотрелся совсем мертвым и заброшенным. Большинство домиков зияли темными окнами без стекол, затянутыми грязной паутиной. Редкие деревянные заборы были частично разобраны на растопку печек. Большинство домов стали непонятного цвета от жгучего солнца и пыльных бурь, когда ветер гнал мелкий песок с такой скоростью, что царапал лица случайным путникам, и за пару месяцев обдирал со стен домов побелку.

Даже сейчас теплым осенним днем ветер гонял по улицам пыль, раскачивая редкие низкорослые деревья. Россиянам, привыкшим к тому, что дачи всегда утопают в зелени, было странно видеть эти голые площадки, которые здесь назывались огородами и знать, что эти унылые домики на голой земле, тоже называются дачами. Осеннее солнышко сегодня припекало по-летнему, и это было единственным, что радовало усталых путников.

*****

Но некоторые дома были заселены. Жилые дома можно было отличить по стоящим у порога ведрам или висящим тряпкам. Рядом с некоторыми домами висело стираное белье на веревке, протянутой от дома к вбитому в землю шесту.