Опасные повороты

Кэллаген внимательно прочитал еще раз письмо, исправил пару ошибок, напечатал на конверте адрес нового Скотланд-Ярда и вложил письмо в конверт.

Потом он достал из кармана «Эсмеральду» и вынул обойму. В ней было девять патронов. Кэллаген усмехнулся, задвинул на место обойму и положил пистолет в нагрудный карман пальто. Кэллаген положил в коробку патроны и конверт с двумя письмами, заклеил ее и запечатал сургучом. Он вызвал к себе уже успевшего вернуться Николаса и передал ему пакет.

— Возьми это, Николас, — сказал он. — До без десяти десять сиди в конторе и никуда отсюда не уходи. Без десяти десять бери такси и гони в Скотланд-Ярд. Отдашь это инспектору Гринголлу. Если его не будет на месте, — не отдавай никому, только ему лично. Скажешь ему, что это от меня и именно то, что он хотел. Потом иди домой и сиди там до десяти минут первого. Если между двенадцатью и десятью минутами первого тебе позвонит Гринголл и поинтересуется, где я, скажи, что я в Мэнор-Хаузе. Больше никому об этом не говори, только Гринголлу и только в том случае, если он тебе позвонит в указанное время. Все понял?

Николас кивнул.

— Отлично, — сказал Кэллаген. — А сейчас я еду на встречу в Мейфейр. Хозяйку зовут Хуанитой, телефон 78-575. Позвони туда в половине девятого и попроси позвать меня к телефону. Когда я буду говорить, ты помалкивай. Ясно?

Николас снова кивнул и вышел. Кэллаген посмотрел на часы — без двадцати восемь, пора. Он надел пальто и шляпу, достал «люгер» и положил в правый карман пальто.

Спустившись вниз, сыщик быстро прошел к гаражу, вывел свой «ягуар» и поехал к Хуаните.

Кэллаген поставил свою машину, не доезжая двух кварталов до дома Хуаниты. Он перешел на другую сторону улицы и направился к ней. Возле дома танцовщицы стоял автомобиль. Кэллаген нашел укромное место и стал наблюдать. Минут пять спустя вышел Джилл Чарльстон, сел в машину и уехал.

Кэллаген выждал еще несколько минут и пошел к Хуаните.

Она сама открыла дверь, и сыщик заметил, что девушка очень возбуждена: ее глаза блестели, лицо раскраснелось.

— Привет, Слим! Ты встретил Джилла? — Кэллаген кивнул.

— Да, мы немного поболтали, и я проводил его. — Ложь давалась детективу чрезвычайно просто и легко…

Девушка провела его в гостиную, заваленную новыми платьями, шляпками, отрезами.

Кэллаген достал из кармана футляр с брошью и протянул ей. Хуанита открыла коробочку и восхищенно воскликнула:

— О! Какая прелесть!… Какой ты милый!

Она приколола брошь на платье и любовалась собой в зеркало. Кэллаген заметил бутылку с виски и налил немного себе.

— Хуанита, если ты вдруг когда-нибудь рассердишься на меня, — знаешь в жизни всякое бывает, — то посмотри на эту брошь и постарайся простить меня.

Девушка непринужденно рассмеялась, но потом вдруг сразу стала серьезной.

— Ты отличный парень, Слим. Мне кажется, я была влюблена в тебя. Может, что-то еще и осталось, кто знает…

Он усмехнулся.

— Это тебе только показалось. Я ведь очень ненадежный человек, когда дело касается женщин…

— Весьма вероятно, — улыбнулась Хуанита, — наверное, в этом есть своя прелесть… Но теперь, думаю, я по-настоящему увлеклась Джиллом.

Кэллаген тайком взглянул на часы. Было двенадцать минут девятого. Немного подумав, он решил рискнуть:

— Джилл сказал, что ваши планы немного изменились.

— Вот это да! — воскликнула Хуанита. — Вот и пойми его! Он же предупредил меня, чтобы я никому об этом не болтала, даже тебе. Я и сама только полчаса назад узнала, что мы вылетаем из Кройдона не в пять утра, а в два часа ночи. Джилл сказал, что ночью лететь удобнее. Я, правда, не могу понять, что мешает вылететь чуть позже. Да Бог с ним. Он хочет быть в Париже утром.

Кэллаген кивнул.

В это время зазвонил телефон, и она сняла трубку.

— Это тебя, Слим.

— Алло! — произнес Кэллаген. — Да… да… да… Нет, черт возьми, я не могу! Я только собрался поужинать с дамой. Что?… Это меняет дело.

Он положил трубку и с видом глубокого сожаления на лице сказал:

— Знаешь, дорогая, сегодня ничего не получится, ничего не могу поделать. Ужасное дело. Попытаюсь побыстрее разделаться и вернуться.

— Боже мой, какой же ты гадкий! Всякий раз, когда мы встречаемся, что-нибудь случается… Постарайся все-таки освободиться пораньше.

Кэллаген взял шляпу и поцеловал ее в кончик носа.

— Нет, Слим, не так, — ласково попросила она. — Не так. Сделай, как раньше, по-настоящему.

Детектив не без удовольствия подчинился ей, а через пару минут уже сидел за рулем своего «ягуара».

Движение на улицах ночного Вест-Энда было оживленным, но он и не спешил, время у него еще было. Кэллаген вел машину и с наслаждением насвистывал, чувствуя себя почти счастливым.

Выехав из Лондона, он увеличил скорость, и машина почти бесшумно понеслась вперед.

Быстрая езда улучшила и без того прекрасное настроение детектива, и он запел, что случалось с ним не часто. Это была довольно фривольная песенка китайских прачек: