Опасный метод

Разворачивается и уходит; Фрейд, оставшись в одиночестве, закрывает лицо рукой.

СЦЕНА 12

Во всю сцену — идиллия: прекрасный парк в Кюснахте, сбегающий к ослепительно-голубому Цюрихскому озеру; солнечный день летом 1913 года. У берега алеют паруса яхты, принадлежащей Юнгу. Сам Юнг сидит в плетеном кресле, развернув его под углом к озеру. Ближе к зрителям стоят Эмма и Агата: они беседуют с Сабиной, у которой на пальце блестит обручальное кольцо; ее беременность бросается в глаза.

Эмма. Как приятно наконец-то познакомиться с вами лично, доктор Шпильрейн.

Сабина. Мы когда-то встречались. Я была пациенткой вашего мужа.

Эмма. Да, что-то припоминаю.

Сабина. У вас чудесные дети.

Ерошит золотистые волосы Агаты.

Эмма. Спасибо. Непременно сообщите нам, когда у вас произойдет радостное событие. Вы, наверное, хотите мальчика.

Сабина. Нет-нет, мы с мужем надеемся, что будет девочка.

Эмма. Ах вот оно что.

(Поворачивается к Агате.)

Беги поиграй с другими, Агги.

Агата. Можно мне тут побыть?

Эмма. Слушайся маму, а не то доктор Шпильрейн расхочет, чтобы у нее была девочка.

(Агата убегает; Эмма поворачивается к Сабине.)

Помогите ему — надежда только на вас.

Сабина. Что случилось?

Эмма. Он не в себе. Безнадежно запутался, увяз в своей книге. Перестал спать. Свернул частную практику. До сих пор не может опомниться после травмы, которую нанес ему конфликт с профессором Фрейдом. Я не понаслышке знаю о таких состояниях и убеждена, что ему грозит неминуемый нервный срыв.

Сабина. Надо же. Я помню его совершенно другим.

Эмма.

К сожалению, вы у нас только проездом, но, если бы остались немного погостить, я бы, наверное, убедила его пройти у вас сеанс психоанализа. Я знаю, он всегда… высоко ценил ваше мнение.

(Сабина с тревогой смотрит в сторону Юнга.)

Вы же теперь ведете прием пациентов, да?

Сабина. Пока да, но в дальнейшем хочу специализироваться в детской психологии. Я не делилась своими планами с вашим мужем — он не признает эту область. Но выявление проблемы на ранней стадии может избавить человека от множества страданий.

Эмма. Вы правы, спору нет. Я и сама делаю некоторые шаги в этом направлении. Сейчас изучаю легенды о Святом Граале. Меня увлекает идея поисков чистоты и просвещения длиною в жизнь.

Сабина. Я тоже много занималась мифологией, но исследовала более темные области.

Эмма. Как же, помню.

(Пауза. Сабина отводит глаза.)

Когда дети подрастут, пойду учиться на психотерапевта. Хотя с Карлом этими планами не делилась, как и вы.

Сабина поворачивается к ней спиной.

Сабина. Его состояние, видимо, давит на вас непомерной тяжестью.

Эмма. Оно лишь подтверждает то, о чем я и прежде догадывалась.

Сабина. Что именно?

Эмма. То, что у меня нет близких друзей; все наши знакомые интересуются только моим мужем.

Сабина. Ну что вы, не может быть.

Эмма. Я по этому поводу не переживаю. Когда у нас еще бывали гости, мне приходилось постоянно следить за собой, чтобы не произносить умных слов и не отвлекать внимание от Карла.

(Сабина в растерянности, она не находит ответа.)

Но это не важно. Я всегда знала, на что себя обрекаю.

(Юнг поднимает голову и смотрит в их сторону.)

Подойдите к нему, поговорите. Я знаю, что вы будете предельно тактичны.

Сабина. Можете быть уверены.

Эмма.

Агги!

Собирается уйти, но Сабина ее останавливает.

Сабина. Если кто-то и сможет ему помочь, так это вы.

Эмма. Будем надеяться.

Сабина склоняется к ней и целует в обе щеки. Потом, когда Эмма уводит Агату в дом, Сабина приближается к Юнгу. Она старается не реагировать на его почти враждебное выражение лица. У него измученный, напряженный вид.

Сабина. У вас прекрасные дети.

Эта фраза, похоже, не отпечатывается в сознании Юнга. Он резко вскакивает.

Юнг. Ты, стало быть, вышла замуж.

Сабина. Как видишь.

Юнг. Он врач?

Сабина. Угадал. Его зовут Павел Шефтель. Юнг. Из России?