Опасный танец втроем

Мама, заранее извещенная о дате Машиного возвращения, уже ждала ее. Кинулась к дочери, едва не задушив ее в объятиях. Ворот, поставив у порога в прихожей сумки с подарками — основная часть Машиного багажа отправилась прямиком в особняк к Никифору, — деликатно исчез за дверью.

— Это что за отрок-переросток? — запоздало спохватилась мама, посмотрев ему вслед.

— Это так… — Маша печально улыбнулась. — Секьюрити.

— Такие люди, как ты, без охраны теперь не ходят? — Мама оглядела Машу. — Ты загорела. А как вообще съездила? Как этот… твой?

— Ну еще бы не загореть. И съездила прекрасно. — Маша подхватила ближайшую сумку, чтобы закинуть в комнату. — Подарков тебе привезла.

— Машка, не надо мне ничего от этого человека, пусть даже и через тебя! Даже наоборот, через тебя — тем более!

— Мамуль, ну не начинай ты снова! Я ведь из ресторана уволилась, как ты хотела. В институте уже приняли мои документы. Есть ведь свои плюсы, правда?

— Есть, — вынуждена была согласиться мама. — Вот только если бы я еще могла поверить в то, что ты по-настоящему счастлива…

— Абсолютное счастье на нашей грешной земле вряд ли возможно. Так что… — Маша запнулась, не зная, как объявить маме о том, что и этот вечер будет совсем не похож на счастливую семейную идиллию.

— Ну что там у тебя? — Мама сразу почувствовала Машино настроение. — Выкладывай!

— Мамуль, мне надо убежать! Кровь из носу! — выдала Маша. — Но так, чтобы никто об этом даже не догадался!

— Машка!!! — ахнула мама. — Ты что, изменяешь своему старикану?! Да ты хоть представляешь, во что это может вылиться?

— Ну не то чтобы изменяю. — Какое счастье, что мама не знает всей правды, а то измена показалась бы ей далеко не худшим вариантом! — Но мне надо кое с кем встретиться. Сегодня, пока есть такая возможность. И если сделать все с умом, то старикан и близко ни о чем не догадается. Ты ведь меня прикроешь, правда?

— Да куда ж я денусь-то? — Мама была встревожена, а еще огорчена тем, что сегодня, после разлуки, дочь проведет вечер не с ней, Маша все это читала по ее лицу, как по раскрытой книге. Но спорить не стала. — Если для тебя это настолько важно…

— Очень, мамуль! Иначе я никуда бы сегодня от тебя не сбежала, ты же знаешь. — Маша обняла ее, поцеловала. И тут же, отстранившись, начала собираться по однажды уже отработанной схеме. Смыть косметику. Натянуть на себя джинсы с толстовкой. Обуть мамины кроссовки. Скрутить и убрать волосы. Проделав все это, Маша замялась, глядя на свой айфон, тоже подаренный ей Никифором. Брать ли его с собой? Глебу с него все равно вряд ли дозвонишься, поскольку симка осталась та же, а вот спалиться можно запросто. Насколько Маша знала, в таких вот навороченных аппаратах может быть установлена программа по отслеживанию абонента. Как знать, нет ли такой и в ее? В таких случаях, как Машин, лучше выглядеть параноиком, чем недоосторожничать.

— Мамуль, можно я возьму твой телефон? — попросила она. — А мой пусть здесь остается, и ты мне лучше с него не звони. Если задержусь — ничего страшного. Ты, главное, не волнуйся. Хорошо?

— Ох, Машка, да что ж ты наделала-то? — Мама вздохнула так тяжело, что у Маши сердце защемило. Однако поддаваться слабости и медлить было нельзя. Так же, как и выходить из подъезда в открытую — мало ли, Ворот оставлен сегодня где-нибудь поблизости, чтобы за ней присмотреть? И узнает ее? Оба предположения не слишком-то вероятны, но исключать их нельзя. Так что придется сегодня выдать маме потайной Машин путь, о котором она наверняка догадывалась все эти годы, но все-таки не была уверена в его существовании. Теперь будет знать. Впрочем, это уже не важно, ведь все детские проказы остались позади, и не много лет назад, а недавно. С того самого дня, как Маша дала свое согласие Никифору. Нет больше шалостей и приключений, есть реальная угроза и риск. А в этом случае даже лучше, если маме будет известен Машин «запасной выход».

Соседка-генеральша страдала бессонницей, так что Маша постучалась к ней в балконную дверь, не боясь прервать вечерний отдых. Подождала, пока женщина доковыляет на своих больных ногах, чтобы открыть. Поздоровалась, переждала первый шок, вызванный у той ее новым внешним видом, а потом, шагнув с балкона в комнату, хотела бежать к выходу. Но Марта Викторовна успела удержать ее за руку:

— Машка, постой минутку! О том, что было, я от твоей матери уже знаю, мы тут с ней поболтали пару раз на балконе. О том, что будет сегодня вечером, догадываюсь. И знаешь, что я тебе скажу? — Она наклонилась к Машиному уху: — Чтоб у твоего старого хрыча креветка отсохла! Распустил слюни на молоденькую! И ты-то, Машка, ты! В старости еще успеешь наобщаться с ровесниками, а молодость — она дается не для того! Так что давай! — теперь генеральша сама подтолкнула ее к дверям. — Обратно, во сколько ни придешь — звони, не стесняйся. Хотя я бы на твоем месте не возвращалась.

«Я бы тоже не возвращалась, — подумала Маша, уже сбегая по лестнице. — Не домой, а к Никифору. Но должна».