Опасный вкус

Мелкие обломки мебели, не подлежащие восстановлению книги, ножки от стульев, испорченные тряпки нехотя сгорают в пламени самодельной печи. Он едва-едва смог найти в творящемся хаосе таблетки сухого горючего, надоело то и дело что дуть на затухающее пламя.

- И есть очень хочется.

Она всегда говорит об этом тише, чем обо всем остальном и даже с неким стеснением, отказываясь смотреть ему в глаза. Джейк не сразу, но понял отчего так - Натали стыдно, что они заботятся о ней и о ребенке, хотя вроде как делать этого не должны.

- Нэт, она обычно не ведет себя так, - говорит ему Захария после того, как они подняли ее наверх. - Она милая и спокойная.

- Была когда-то, до того как пузо стало выпирать из-под всех этих тряпок.

Захария качает головой, помогая ему заделать дыру в полу кабины.

- Нет. Она так ведет себя только с тех пор, как появился ты.

Вот как? Кто о чем, а дура о мужиках.

- Считаю, что это нелогично. Ей стоит быть самой милой женщиной на свете, во всяком случае очень стремиться к этому.

Грохот от молотков стоит по всему дому и Джейк уверен, что слышен даже в той части острова, где проживает Карен.

“Она уже все знает! Так что есть ли толк скрываться?!”

Джейк почти не слышит Захарию, откладывая свое занятие, рассматривая сильно деформированные дверцы. Не достаточно было заварить их снаружи, ему придется залезть во внутрь и сделать это изнутри. Ничего что позже он собирается спустить лифт на первый этаж, а тело шахты заполнить разнообразным строительным мусором. Пока этого не произойдет - такая предосторожность не будет лишней.

- Может быть и нелогично, но я, наверное, зря сказал это при ней.

У Джейка непонимающий взгляд.

- Повтори, пожалуйста.

Захария вздыхает, но повторяет все сказанное ранее.

- Зря я сказал про ее мужиков, что она не может определиться кто из них отец и все остальное.

Мальчишка старается говорить с самым невозмутимым видом, но Джейк видит, как краснеют кончики его ушей.

- Она теперь как бы соответствует сказанным мной словам, ведь веди она себя иначе, ты уже не поверишь. Так было с сестрой и несколькими нянями. Не помню кто из родителей заметил это, может они проконсультировались у психолога, но с другими она вела себя иначе.

Что-то в этом есть.

- Взрослая женщина и ребенок.

Натали готовится стать матерью, сейчас более чем пора выкинуть из своего арсенала все детские замашки и быть серьезной. Она никому и ничего не должна. Джейку тем более.

- Ты думаешь есть большая разница между тем сколько им лет? Папа часто называл маму “моей девочкой”.

Ему нравится, как мыслит Захария, даже несмотря на то, что тот время от времени переходит с грубоватого слова “отец” на детское “папа”. Он еще ребенок, каким бы взрослым не старался выглядеть.

- Сегодня приготовим поесть из того что осталось.

Осталось совсем немного. Все сладкое и такое не любимое Алекс. У Джейка возникает мысль и он, не говоря ни слова, идет в соседнюю квартиру.

Как он и думал: кое-что из оставленного Рафом Алекс так и не забрала к ним на кухню. Наверное, Натали обрадуется кислому вкусу маринованных оливок, острому - баклажанов и зеленому горошку. Жаль, что те белковые продукты, что оставались в шкафах, канули в лету под натиском монстров.

- Я ничего вкуснее в жизни не пробовала, - говорит Натали, отваливаясь от стола, с каким-то удовольствием поглядывая на банку с баклажанами, от которой скривился Захария.

- Косточки! Там одни лишь косточки! Кому это может понравиться?!

Зак перекладывает остатки не вкусного угощения в тарелку Нэт, но Джейку кажется, что дело совсем не в косточках, а в жадном интересе женщины, с которым она поглядывает в сторону мальчика. Еще не рожденному ребенку нравится новый вкус, он так и “пляшет”, ворочаясь в огромном пузе.

Джейк только вздыхает, глядя на него.

Он задержится на дольше, чем предполагал. Укрепление шахты лифта, поиск новой снеди, встреча с Карен и наблюдение за огромной женщиной займут какое-то время. Ему кажется, что она должна родить на днях. Он не представляет, что делать в таких случаях. Совсем. Ему нужно найти Дерека. Он единственный из всех знакомых ему врачей.

* * *

- Почему именно она?

Карен в бешенстве, она орет на него, заменив приветствие криками, бьющимися зеркалами, вазами, посудой, окнами и недовольными взглядами.

- Я думал, что найдется место радостным объятиям.

- Не нашлось! Вот тебе вместо “здравствуй”!

Он отклоняется от летящей в него огромной напольной вазы, которая столкнувшись со стеной, обдает спину осколками.

- А это вполне сойдет за “я рада тебя видеть!”.

Еще одна куча осколков, теперь в номере пахнет виски и ботинки скользят по полу из стремительно тающего льда и смешивающегося с ним алкоголя. Он уворачивается от сорванного со стены огромного зеркала, пропустив тот момент, как сестра умудрилась совладать с такими размерами.

- Сначала эта шлюха, потом эта узкоглазая зэчка, теперь вот эта брюхатая!

В него летит высохшая пальма вместе с кадкой, обдавая землей и засохшими корнями растения.

- Тебе обязательно заботиться о всех сирых и убогих?! Тащить в дом всю эту грязь?!