Open Space

–Чей палец нам неизвестно, может, на фото кому-то известны эти люди, ну, либо копаемся в прошлом Оксаны? Ксю, признавайся, с кем позавчера бл*дничала?

–Ни с кем, – буркнула Оксана. – Может, шрам – это просто совпадение.

Каждый по очереди, повертев фотографию, в руках передал следующему, пожимая плечами, лишь Оксана задумчиво уставилась и сказала:

–Подобная фотосессия была у моей коллеги на работе…

–Что за коллега? – живо отозвался Макс.

–Да обычная, – пожала плечами Оксана. – Работала специалистом со мной в отделе, был роман с сотрудником из нашей организации, с ним и сделана была фотосессия. Вроде бы есть муж, и вдруг новый роман…Часто видели, как он бежал провожать её до дома, звонил ей и даже приходил. Кто-то видел раз в кафе, и как они садились в такси. Фото были у фотографа, но мы через нашего общего друга уломали прислать нам несколько штук, чтобы посмотреть. Знаю, что вроде бы с коллегой больше её не видели после фотосессии.

–А муж? – спросила любопытная и немного сентиментальная Люда.

–Вместе не жили какое-то время, насколько мне известно, дальше не знаю, это было года два назад. Пикантная была история… Дело в том, дело в том…

Она вдруг запнулась и вздрогнула.

Все дружно посмотрели на неё.

–Ну?

–Дело в том, что у этой девушки был подобный маникюр, я его хорошо запомнила, – почти задыхаясь, быстро продолжила Оксана. – Я спросила ещё, где она его сделала, и нарисованы ли совы или наклейки, хотела себе такие…

–Ближе к делу, – перебил Макс. – Остаётся надпись: «Злые языки страшнее пистолета», причём здесь она?

Оксана потупила взор и отвернулась.

–Видимо, без Вас, Оксана, в той истории не обошлось, – заметила проницательная Лариса Викторовна.

–Я не обязана рассказывать то, что считаю личным! – почти вскрикнула она.

Остальные переглянулись в ожидании ответа.

Очень часто мы думаем, что вокруг всё против нас – неинтересная работа, мерзкие и мелочные люди, неудачи в личной жизни или её полное отсутствие. Всё это захватывает, и человек сам вынужден задать себе вопрос: а для чего я живу, в чем смысл моего существования? В карьере, в бесконечной гонке за должностями и новыми уровнями? Или быть может в семье или детях? Или в 40-ка кошках? Когда оглядываешься вокруг и понимаешь, что и те, у кого есть семья, и те, кто с кошками, собственно, находятся на одном уровне, потому что и те, и другие недовольны своей жизнью. Одним не хватает денег, другим нормальных отношений, третьим детей, четвертым машины и квартиры и так до бесконечности.

По большому счету мало людей знают, чего они хотят. Отсюда и бесполезные браки и никчемная работа, бесконечный хаос и рутина. Никчемная работа – это то, что ты получаешь после хорошей учебы в школе, а потом в институте и, с вероятностью 99 процентов не в одном институте. Ты получил два-три высших образования для того, чтобы каждый день тебя поливали грязью, пытались вызнать всё о твоей личной жизни, особенно те, у кого её нет. Каждый день, ты закрываешь дверь кабинета и автоматически слышишь шёпот мерзких тупоголовых куриц о тебе, новом айфоне в кредит и накачанной ж*пе. Каждый день, обновляя почту, ты ждёшь очередного дебильного спец. задания – очередная работа ради работы. Ждёшь, что снова кто-то скинет на тебя свои задачи, чтобы в конце месяца заработать себе премию за счёт твоих мозгов. Каждый день ты ждёшь подвоха и очередной оплеухи. Посещая раз-два в неделю собрания, ты идёшь, словно оплёванный теми, кто не умеет и не способен думать, но сидит на троне. Как в «Маленьком принце» – «хоть бумажном, но троне». Каждый день ты видишь эти мерзкие лица и лживые улыбки. Видишь подбегающих к тебе и заискивающих людей только тогда, когда им что-то нужно от тебя. Ты хочешь швырнуть им в еб*ло степлер, а вместо этого говоришь: «Привет», ты хочешь вылить в лицо чашку зелёного чая, а говоришь: «Хорошо, сейчас посмотрю». Круговорот дерьма в природе. Здесь девочки редкостные завистливые злые мр*зи, а мальчики – недомальчики и сплетники, желающие подлизать чужой зад и найти себе покровительницу. Ради повышения по службе люди готовы на подлость, готовы сдать своего лучшего друга и уничтожить врага. Как пел Виктор Цой:

«Здесь не понятно, где лицо, а где рыло,

здесь не понятно, где пряник, где плеть…».

Здесь даже тот, кто был когда-то нормален, становится таким же, чтобы не выделятся из толпы. Надевает с утра маску улыбки и идет в «высшее» общество беседовать о «высоких» материях – ипотеках, чужих мужьях и любовниках. Здесь ты сам себя начинаешь презирать за свои поступки, оправдываясь только тем, что тебе не предоставили выбора. Сам становишься такой же редкостной тварью, считая, что лучшая защита-нападение, а сделав кому-то гадость, начинаешь испытывать удовлетворение. И наступает такой период, когда ты перестаешь себя презирать. Ты думаешь о том, что это норма, что по-другому не выжить в этом мире. Сам становишься жёстким, саркастичным ублюдком, способным на всё, говоря себе: не мы такие – жизнь такая.