Операция «Артефакт»

– Я думаю, что нам надо для начала убедиться, находится ли Фантом в доме или нет, а потом принимать окончательное решение. Если моё предположение окажется верным, и его в доме нет, тогда надо идти к маяку, как предложил Степан, а оттуда подавать сигнал «SOS».

Над столом повисла напряжённая пауза. Томилин обдумывал каждое слово, сказанное его коллегами, стараясь ничего не упустить, но потом неожиданно обратился к Степану:

– Стёпа, пройдись перед нами.

– Не понял вас, Николай Петрович?

– Я говорю, пройдись перед нами по снегу туда-обратно.

Соболев непонимающе посмотрел на своих товарищей, но, ничего не сказав, вышел из-за стола.

– Где мне ходить?

– Да вот прямо здесь, перед нами.

И Степан пошёл. Сделав несколько шагов вправо, он затем повернулся и прошёл столько же шагов назад.

– Спасибо, Стёпа, достаточно. Постой ещё какое-то время там, – поблагодарил его Томилин, вопросительно глядя на Кузьмина и Добрынина.

– Ну?

– Извините, товарищ генерал, – смущённо произнёс Кузьмин, – мы, по правде говоря, не поняли, что вы хотите от нас услышать.

– Степан, пройдись ещё раз.

Соболев совершил своё дефиле ещё раз.

– А теперь?

Над столом снова повисло неловкое молчание.

– Сдаёмся, товарищ генерал, – выдавил из себя Владимир.

Томилин внимательно посмотрел на ребят и с сожалением в голосе произнёс:

– Звук! При движении Степана по снегу мы не слышим его шагов! А теперь посмотрите на огонь. Мы не слышим, как трещат в костре дрова, у костра нет искр и нет дыма. А теперь посмотрите в сторону водопада. На таком расстоянии мы должны слышать звук падающей воды, а мы его тоже не слышим. Здесь нет никаких звуков, кроме наших голосов, да и те звучат как-то приглушённо. Вот что я хотел услышать от вас.

– Действительно, – удивился Соболев, – как это я раньше не обратил на это внимание? Это что же получается? Что мы находимся в каком-то искривлённом пространстве?

– Не знаю, в каком пространстве мы находимся, – подытожил Николай Петрович, – ясно только одно, что нам надо ждать появления Бурмистрова. Раз он нам приказал дожидаться его здесь, значит, мы его дождёмся. Я ему верю…

На том и порешили. Пока ещё окончательно не стемнело, прошлись по берегу ручья и насобирали валежника для костра, хотя все уже прекрасно понимали, что того бревна, которое горит и не сгорает, им хватит до конца зимы. На фоне непонятных изменений со временем суток все без исключения отметили, что никому не хочется спать, а для того, чтобы скоротать часы вынужденного бездействия, Соболеву пришла идея обсудить между собой «Секретные материалы». Когда все расселись вокруг костра, Степан обратился к генералу:

– Николай Петрович, поделитесь с нами своими соображениями о прочитанных «Делах». Не кажется ли вам, что в материалах присутствует много нестыковок, которые Старик-Курасов умело завуалировал в своих «Секретных материалах»?

Томилин на какое-то мгновение глубоко задумался, после чего посмотрел на ребят добрым взглядом и сказал:

– Я хочу, Степан, поблагодарить тебя за то, что ты затронул эту тему. Я, кстати, сам намеревался поднять этот вопрос по приезду в Москву, но коль у нас появилась возможность поговорить об этом сейчас, почему бы и нет?

Ты прав. Когда знакомишься с каждым «Делом» по отдельности, возникает такое ощущение, что ты читаешь какой-то фундаментальный научный труд. Глубокая проработка материала просто поражает воображение. При этом заметьте, что Курасов не был историком по образованию, он начинал свою карьеру как адвокат, а потом всю жизнь проработал в политике. Можно предположить, что он занимался этим вопросом во внеурочное время, однако, знакомясь с его личным делом, я не нашёл в нём ни одной строчки, в которой бы он упоминал иллюминатов.

И только после того, как он оказался в России, он начал активно муссировать эту тему. И тут возникает первая нестыковка. Не знаю, как у вас, а у меня сложилось такое впечатление, что материалы были написаны не им, а каким-то другим человеком. Мне кажется, что Курасов только присвоил себе авторство.

В подобных ситуациях я всегда задаюсь вопросом: «Кому это выгодно?» Вот представьте. Если бы Курасов не убедил руководство страны заняться поисками Копья, что бы тогда изменилось? Если хотите знать моё мнение, то ровным счётом ничего! Данный артефакт как лежал в этом диком лесу триста лет, так пролежал бы, наверное, ещё столько же, и никто про него не вспомнил. Поэтому я думаю, что в первую очередь «вытаскивание» Копья на свет Божий было выгодно самому Курасову или тем, кто стоит за ним.