Операция 'Дипломат'

Кривоносов был ранен в шею на Хитровом рынке. Прямо оттуда его привезли в госпиталь. Поместили в палату, в которой уже лежал с забинтованной грудью красногвардеец Тихон Столицын. Койки оказались рядом. За несколько дней молодые люди сдружились. К Николаю каждый день наведывалась невеста Настя. Девушка из простой рабочей семьи была необыкновенно чутка, нежна с раненым. Тихон по-доброму завидовал товарищу. "Вылечусь - сразу женюсь, - говорил Николай, - а то упущу счастье". Но, вылечившись, закрутился, словно на карусели. Да и невесте, работнице центрального московского телеграфа, приходилось трудиться по двенадцать часов в сутки. Обоим было не до свадьбы. Потом Кривоносову выпала эта командировка в Окск. Узнав, что туда же едет Тихон, Настя просила передать Николаю большой привет. "Скажи Коле - каждый день о нем думаю. Люблю сильнее прежнего. Пусть скорее приезжает".

Вспомнилось все, что сделал для него Николай: нашел работу в уголовном розыске, дал угол в собственной комнате. Как настоящий друг, делился краюшкой хлеба. Тихону очень хотелось увидеть Николая и обнять по-братски.

Из предложенной одежды Столицыну пришлись по вкусу темный сюртук, шелковый жилет, табачного цвета брюки, два костюма - серый и черный, пальто с бобровым воротником, две пары обуви и кое-какие мелочи. Разных вещей набрался огромный чемодан. Теперь Тихону было в чем показаться людям.

Человек долга

Белоусов распрощался с Прасковьей Кузьминичной и снова направился в управление губмилиции, сказав Тихону напоследок: "Ночь не спи, а выработай к утру гордость за свой гибнущий буржуазный класс, переполнись заносчивостью. Войди в роль человека, который презирает революцию, Советы, пророчит им скорую неминуемую гибель".

Хорошо зная каждый переулок, даже каждый дом Окска, Максим Андреевич отправился в губмилицию кратчайшим путем, по привычке держа руку в кармане на рукоятке снятого с предохранителя пистолета.

Ветер усилился, трепал полы шинели. Стало подмораживать. Изморось превратилась в поземку и словно жестким веником хлестала пешехода.

Белоусов распахнул дверь в дежурную часть. И лицом к лицу неожиданно столкнулся с женой.

- Наконец-то! - вырвалось у нее. Анна с тревогой и нежностью глядела на мужа. Тот чувствовал себя виноватым: не пришел ни к обеду, ни на ужин, как условились, и не предупредил. Надо было оправдываться, извиняться.

- Совсем закрутился, - примиряюще улыбнулся Максим Андреевич. Прости, пожалуйста. Последний раз.

Анна глубоко вздохнула. А что делать? Укорять супруга? Устраивать семейные сцены? Это было не в ее характере, к тому же она знала, за кого выходила замуж.

- Как обстановка в городе, что нового? - спросил комиссар у козырнувшего ему высокого красивого парня с повязкой на рукаве "дежурный по милиции".

- С минуты на минуту доставят двух грабителей - они напали на рабочую кассу хлебопекарни. На происшествие выехал Валерий Ивлевич Петухов. По телефону уже сообщили: преступников везут на подводе. Ранен наш милиционер Караваев, он направлен в госпиталь.

- Пусть Петухов позвонит мне домой, когда вернется, и доложит подробнее.

Белоусов вошел в свой кабинет, за ним последовала Аня. Она все-таки не сдержалась, чтобы не сказать мужу:

- Каждый день убитые, раненые. Разве мне легко так долго не иметь о тебе вестей?

- Больше не повторится. Клятвенно заверяю, - притворно-серьезным тоном сказал Максим Андреевич.

- Смотри, а то рядом с тобой весь день буду ходить, - строго заметила Аня.

- На все согласен. - Белоусов вытащил из ящика стола пакет и передал жене. - Возьми, фунт сахара и полкило баранок. Теперь работникам милиции каждую неделю будут давать паек. Распоряжение Бугрова. Так что с голоду не умрем. Помнишь Савелия?

- Ильича?

- Его.

- Как же, у нас на свадьбе поднимал тост за скорую революцию.

- Теперь председатель ревкома. Достается ему куда больше, чем мне. Не позавидуешь. У меня-то работенка тихая... А сейчас без задержки идем домой. Двенадцатый час ночи.

- Конечно, домой. Хотя по тебе вижу - готов остаться здесь хоть до утра. Тихая у него работа, видите ли, - не унималась Анна.

- Ну почти тихая, - постарался успокоить жену Максим Андреевич. - А сейчас мы уходим, и немедленно. Наряд хороший, дежурный надежный, нечего мне всех подстраховывать.

И действительно, это было так. Костяк управления губмилиции составил отряд красногвардейцев, выделенный Военно-революционным комитетом. Это были проверенные, закаленные, бесстрашные сотрудники. Они подавали хороший пример мужества, выносливости, самоотверженности в отношении к своему служебному долгу.

Белоусов вышел не через приемную, а через дежурную часть, где на стене висел боевой лозунг: "Наша миссия почетна и ответственна - вести решительную борьбу с врагами социализма". На улице Аня взяла мужа под руку и прижалась к его плечу. Одеты они были легко для такого пронзительного ветра: Аннушка в старенькой цигейковой шубке и барашковой шапочке, Белоусов - в жиденькой шинели, фуражке, сапогах. Он шел, припадая на больную ногу.