Операция «Эпсилон»

Люди, собравшиеся возле окон и глядевшие на салютообразное свечение заградительного огня, воспринимали это так, словно всё происходит во сне или на экране гигантского кинозала. Ощущение реальности давал лишь долетающий из-за больничной ограды шум: вой сирен, монотонный голос из громкоговорителей системы гражданского оповещения, автомобильные гудки, крики людей; какая-то суета и беготня на улицах. Но всё происходило вдалеке. А вот трёхсотпятидесятикилотонный термоядерный взрыв стал для больничных наблюдателей безоговорочно реальным с первой же миллисекунды зарождения.

Те, кто стоял у окон с противоположной к взрыву стороны здания, успели увидеть, как пейзаж засветился, словно ксеноновая фара автомобиля – будто люди и всё, что их окружает, весь мир, и был излучающей поверхностью этой фары… пространство светящихся силуэтов. Но те, кто оказался лицом к воздушному взрыву, увидели лишь белый свет без малейшего намёка на геометрические формы и расстояния. Когда инстинктивно они зажмурились и прикрылись руками, то ничего не изменилось – сетчатка глаз была поражена мощным световым ударом, и требовалось время чтобы возбуждение в зрительной зонах головного мозга спало.

Проходит секунда и люди чувствуют, как что-то мягкое касается их лица, шеи, рук. Это первая реакция на поток излучения и расширяющегося от разогрева воздуха. К исходу второй секунды они чувствуют жгучую боль там, куда попадают прямые лучи от вспышки. Люди пытаются спрятаться от яростного света. Все бросаются в сторону от окон; многие открывают глаза, чтобы видеть, куда двигаться, но вокруг всё то же белое пространство без ориентиров.

На исходе четвёртой секунды в окна бьёт воздушная ударная волна. Она приносит с собой подземный гул, яростный свист и давящий грохот. Окна старые, с деревянной рамой: они влетают в помещение почти полностью. По людям бьёт шрапнель из стекла и щепок. Мало кто успел отбежать от окон – кому-то было физически трудно двигаться быстро, другие – натыкались на стоявших позади. Теперь воздушный поток всех толкает вглубь помещения, на пол, на стены, друг на друга. Давление в помещении резко вырастает до такой степени, что у людей лопаются барабанные перепонки, вваливаются глаза, раздуваются лёгкие и желудки, останавливаются сердца. Ещё мгновение – трескаются и вылетают стёкла из окон с противоположной стороны здания. Давление падает.

Оглушительный грохот ударной волны укатывается дальше, но остаются свист и вой – они раздаются из всех щелей и небольших отверстий, будь то пространство между дверным полотном и полом, вентиляционные решётки или сливное отверстие в раковине. Эти звуки сопровождают обратное движение воздушной массы после прохождения ударной волны.

Спустя несколько секунд: гул почти сошёл на нет, свист и вой прекратился, в коридорах и палатах – пыльная темень.

Пыль повсюду и за пределами больничных зданий; из-за неё не видно неба. Со строений больницы полностью или частично сорваны кровли. Стены почти все целы, а вот окна, хотя и разбитые, но всё же сохранились только с той стороны, которая оказалась тыльной к эпицентру взрыва. Впрочем, видны несколько уцелевших стеклопакетов в двух блоках, которые прошли недавно капитальный ремонт.

Пыльная мгла больничных коридоров постепенно наполняется звуками – люди приходят в себя. Крики, стоны и кашель. Даже те, кого не ослепило вспышкой, в эти мгновения вынуждены воспринимать окружающее пространство и себя на ощупь. Большинство людей живы, но многие ранены – с переломами, с ожогами. Стоит пошевелиться или натолкнуться на кого-то – и раздаётся крик боли.

А между тем приближается невидимый враг. Ветер несёт сюда радиоактивное облако!

Место действия: Московская область.

Андрей спросонья удивился этому непривычному звуку: сирена – да не одна, а множество. И сирены были не из тех, к которым он привык как современный городской житель, – полицейские, скорой помощи, пожарных – а завывающие… из какой-то прошлой жизни.

Анюта продолжала спать. Андрей осторожно поднялся с кровати, подошёл к окну и закрыл его. В спальне стало тихо… но звук-то не прекратился. Нервирующий звук. «Уж не война ли?» – подумал Андрей. Однако эта мысль о войне была не серьёзной, саркастической. Может, у кого-то в особняке установлена такая экстравагантная сигнализация?.. для психической атаки на воров. Забавно. Но кому такое в голову придёт? Элитный посёлок на Рублёво-Успенском шоссе, закрытый, серьёзные люди живут здесь…