Операция «Яростный полдень»

– Я понимаю и принимаю справедливость ваших слов, – в запале произнес Папа, – единственно, с чем я не могу смириться – это большевизм, в союз с которым от нас требуют вступить. А где большевики, там и мировое еврейство…

– Большевизм сейчас совсем не тот, что был двадцать лет назад, – парировал Государственный секретарь Ватикана, – перейдя от идеи всеобщей мировой революции к идее построения собственного государства, большевики были вынуждены избавиться от всех деструктивных элементов в собственных рядах. Такие люди, бунтари и савонаролы, вредны любому государству. Те господа, что так вас впечатлили во времена событий девятнадцатого года в Баварии, не прожили бы в нынешней Советской России и нескольких часов. Ересь троцкизма в нынешнем коммунизме официально осуждена – и люди, исповедующие это деструктивное учение, подвергаются жестоким наказаниям и даже самой смерти. Напротив, эпицентр мирового еврейства сместился сейчас за океан, в Соединенные Штаты Америки, и вам, Ваше Святейшество, это известно ничуть не хуже, чем мне. К тому же не стоит забывать и слова Господа нашего Иисуса Христа, который заповедовал нам не делить людей по нациям и расам. Нет никакого мирового еврейства, есть мировой сионизм: деструктивное националистическое политическое учение, своего рода зеркальное отражение гитлеровского нацизма – и евреи, что лично не замешаны ни в чем порочащем, не должны подвергаться никаким преследованиям. В нашей истории уже было королевство Кастилии и Леона, которое с нашего благословения попыталось полностью избавиться от своих евреев. Это большое грязное пятно до сих пор лежит на репутации нашей Святой Матери Церкви, ибо, совершая ужасающие жестокости, наши предшественники не добились ничего хорошего. Ни один, даже самый завзятый оптимист, не назовет испанское королевство счастливым и процветающим…

Наступила тишина, в которой, казалось, было слышно даже злобное ворчание неумолимо приближающегося фронта. Но это, конечно же, была иллюзия и обман слуха, ибо на таком расстоянии грохот канонады неразличим даже самыми чуткими приборами. Наконец Папа прервал молчание.

– Господин Сталин требует от нас безоговорочного подчинения, о котором даже не заикался господин Гитлер, – сказал он. – В схватке двух одинаковых зол – нацизма и коммунизма – мы, слуги нашей Святой Матери Церкви, должны придерживаться строгого нейтралитета, не отдавая своих симпатий ни той, ни другой стороне…

– Уравнивание между собой нацизма и коммунизма – ложная идея, – твердо сказал кардинал Мальоне. – По крайней мере, той разновидности коммунизма, которую исповедует господин Сталин. Его последователи больше не стремятся разрушить до основания наш мир; вместо того, пока на них не напал германские нацисты, они были заняты строительством своей улучшенной, как они говорят, версии Российской Империи… И, кроме того, Сын Божий Иисус Христос из Галилеи, в те поры, когда еще не совершил свой подвиг, тоже подписался бы под каждой истиной, декларируемой последователями господина Сталина.

– Но в государстве, построенном большевиками, нет места для Бога! – воскликнул Папа. – А значит, оно неизбежно оказывается проклятым, что и подтвердила дальнейшая история мира по ту сторону Врат. Наша Святая Матерь Церковь почти в неизменном виде существует уже почти две тысячи лет, а коммунизм в России, как нам с вами уже известно, безвозвратно рухнул через семьдесят лет с момента своего зарождения. Даже самые верные истины и неопровержимые постулаты необходимо закреплять высшим сакральным авторитетом Творца всего сущего, в противном случае они легко могут быть подвергнуты моральной эрозии и сомнению. Сочинения господ Макса и Энгельса, как вы прекрасно знаете, использовать в качестве Священного Писания крайне сложно, потому что вместо набора неопровержимых нравственных истин они содержат в себе невразумительный набор экономических и политических измышлений, на основе которых читателю предлагается построить идеальное государство. Но нам ли не знать, что как только адепты этого экзотического учения взялись за построение своего государства по этим советам, у них стал получаться не запланированный рай на земле, а нечто ужасное и маловразумительное, после чего их вожди принялись метаться из стороны в сторону, пытаясь исправить непоправимое. То, что в итоге получилось у господина Сталина, конечно, более похоже на нормальное государство, чем первоначальный вариант их коммунизма, но все же эта форма общественного устройства весьма далека от наших представлений о прекрасном… И все это – по причине заложенного в основание этой системы патологического безбожия.

Государственный секретарь Ватикана размеренно произнес: