Операция «Юродивый»

Благодаря такому техническому новшеству уже через две минуты после приезда Вяловых Петр смог присоединиться к веселой компании. Помог готовить шашлыки, прибрал в доме, помыл посуду, закопал мусор…

Узнав, что на рассвете Игорь Семенович везет Павла на сома, Бабиков пообещал встать в пять утра и не оставлять без присмотра Катюшу с Ванечкой, пока его старшие коллеги не вернутся с рыбалки…

* * *

На конце каната был огромный кованый крюк, на который Савченко, как и в прошлый раз, нанизал обжаренного на костре цыпленка.

Но сом так и не клюнул.

Зато чекисты смогли спокойно поговорить. Без лишних ушей.

– А где Борис? – окончательно убедившись, что клёва не будет, поинтересовался Игорь Семенович.

– Там, откуда не возвращаются…

– Хоть за дело?

– Так точно.

– Ты в этом участие принимал?

– Конечно.

– И что он натворил, если не секрет?

– Продался иностранной разведке. Взят с поличным у тайника во время передачи секретной информации…

– Касательно Ванечки?

– Так точно.

– Вот гад… А я-то думал, чего он всё время возле нас вьётся? Ты не волнуйся, от меня Борька ничего не узнал. Как ни старался. Онемел пророк после неудачной попытки похищения – и точка!

– Спасибо. А как вам Бабиков?

– Наш человек. Без надобности – носа на улицу не кажет. Лишних вопросов не задаёт, интереса к пророку не проявляет… Сидит дома и всё время что-то паяет.

– Может, передатчик для связи с центром? – усмехнулся Вялов.

– Не похоже, – принял всерьёз его предположение Савченко. – Хотя… Я проверю. На всякий случай.

– Вы и в этом разбираетесь?

– А то! «Радио»[9]

с двадцать четвертого выписываю.

– Зачем?

– Настоящий чекист должен знать толк и в людях, и в технике.

– Понял… Значит, от Бабикова подвоха ждать не приходится?

– Нет! Я же говорю: наш человек! Только всё равно, смотри, не перепутай, называй меня при нём Глебом Васильевичем!

– Само собой разумеется… Ну что, будем собираться домой?

– Куда спешить? Посидим ещё с полчасика… Скажи, Павел Агафонович, как долго ещё будет продолжаться моя командировка?

– Вопрос не по адресу, Игорь Семенович.

– Я понимаю…

– Что, так не терпится домой?

– Напротив. Будь наша воля, мы бы с Ванечкой отсюда до конца жизни никуда не выезжали…

* * *

20 июня Вяловы отбыли в Москву, чтобы до дня рождения дяди успеть осмотреть достопримечательности столицы. Катя давно мечтала посетить Третьяковку, побывать в Мавзолее, просто прогуляться узкими старинными улочками и широкими современными проспектами. Павел был без формы, поэтому молодые вели себя свободно, по архаичным советским меркам, – даже слишком: толкались, обнимались, громко смеялись, вызывая недоумение прохожих.

Однажды, когда супруги направлялись по Арбату в сторону Кремля, к ним подошёл широкоплечий юноша в штатском и, не представляясь, потребовал предъявить документы.

– В чём дело, товарищ? – изумился Павел, но показал своё удостоверение.

– А это кто? – указал на Катю незнакомец.

– Жена! Разве не видно? – кивнул на живот супруги Павел.

– Ясно. Ведите себя достойно, коллега! Здесь ездит сам товарищ Сталин!

– Есть!

– Это ж надо – так испортить отдых! – возмущалась благоверная. – Почему мы вынуждены вести себя как неродные, если в наших паспортах стоят штампы о браке?!

Вялов молчал.

Ему только выговора за аморалку не хватало!

* * *

Дядя праздновал юбилей в трёх местах: на Лубянке, в ресторане и дома.

В комиссариате его с утра поздравили коллеги, пришлось отобедать с ними в столовой НКВД. В ресторане после работы собрались ближайшие соратники, комиссары разных рангов, и сам народный комиссар внутренних дел – Берия. Гуляли недолго – до восьми вечера. И только после этого Николай Петрович стал собираться домой.

Любовь Витальевна решила без именинника не начинать, хоть тот, зная наперёд свой распорядок дня, просил усадить гостей за стол не позже пяти вечера.

Чтобы перебить аппетит, родственники перекусили на кухне и теперь, собравшись в большой комнате, знакомились с семейными фотографиями гостеприимных хозяев, собранными в двух огромных альбомах.

Как вдруг…

На одном из снимков Вялов увидел дядю и Лаврентия Павловича в компании улыбающегося большеголового мальчишки.

– Кто это? – спросил удивленно.

– Не знаю! – пожала плечами тётя. – Мало ли на свете беспризорных пацанов?

– Не похож он на беспризорного, – заключил Павел, тихо добавляя: – И на того Ваню, которого я сопровождал в Москву, не похож. Интересно, кто же удостоился такой высокой чести?

В начале девятого приехал Николай Петрович, и гости наконец-то уселись за стол. Однако донимать вопросами дядю в тот праздничный вечер Вялов так и не решался, хотя, когда все легли спать, еще долго беседовал с комиссаром тет-а-тет. Как не старались они оба уйти от актуальной темы, разговор всё равно постоянно возвращался к предсказаниям Ванечки.

– День рождения прошёл, а война так и не началась, – в конце концов подытожил дядя. – Значит, ещё как минимум год у меня есть!

* * *