Операция «Хаос». Операция «Луна»

Договорившись между собой о том, что именно говорить Барни, мы набрали номер его телефона. Поймали его дома, когда он собирался уходить играть в гольф. Барни жил в одном часовом поясе к востоку от нас. После его удивленного приветствия Джинни ровно и спокойно произнесла:

— У нас есть кое-что для тебя и только для тебя. Можешь прислать сюда доверенного человека в качестве курьера?

Как я и думал, он быстро сообразил, в чем дело.

— Насколько доверенного?

— Довереннее не бывает. Предпочтительно кто-либо вне подозрений. Но главное, чтобы он мог отследить, избежать и защититься от попыток сбить его с пути. А такие попытки будут обязательно, если ты улавливаешь мою мысль.

— Думаю, да. Сейчас прикину… Лучшего кандидата сегодня я уже не застану. Попробую завтра и надеюсь, что во вторник он будет у вас. Нормально?

— Вполне. Лучше перестраховаться, чем потом кусать локти. Он может заехать к нам домой? — Барни кивнул. — Хорошо. Когда он согласится, пусть позвонит мне. Я назначу время, как обычному клиенту. Это ведь мужчина? По телефону он представится как мистер… как джентльмен, о котором ты так любишь рассказывать разные истории.

Барни не сдержался и хихикнул. Его двоюродный дедушка был дровосеком в северных лесах — фигура эпическая уже при жизни. О большинстве его приключений нельзя было упоминать в приличном обществе. Например, о нем самом, поварихе Лене, галлоне самогона и медведе, который… А, неважно.

— Думаете, вам грозит опасность? — нахмурился Барни.

— Неизвестно, и кто знает, не будет ли грозить в ближайшем будущем, ответила Джинни. — Но на всякий случай нужно держать ухо востро.

— Точно, навострюсь и я. Господи, если бы мы могли спокойно сесть и потолковать, как в старые добрые времена!

— Еще потолкуем, — заметил я. — На самом деле у нас для тебя хорошие новости. Но пока говорить не будем — боимся сглазить.

Немного посплетничав о знакомых, мы отсоединились.

— Так, а как насчет Уилла? — поинтересовался я.

Джинни заметно смутилась. Потом пришла в себя и поджала губы.

— Зачем? Если ты обещал аль-Банни хранить секрет?

— Я обещал не упоминать его имя и вообще его причастность. Но он сам сказал, что передает эти материалы операции „Луна“ и делайте что хотите. А „Луна“ — это не только ты и я. Мы должны посвятить и остальных.

— Но зачем привлекать Уилла сейчас?

— Он больше остальных знает, что творится на Луне.

— Не так уж и больше.

Я опешил.

— Если мы всерьез займемся этим делом, нам понадобится астроном. Да, я знаю, что астрономы — достаточно узкие специалисты, но Уилл разбирается в основах теории и знает, где найти сведения, которые могут нам пригодиться… Черт возьми, Джинни, он же твой брат! Разве ты ему не доверяешь?

— Доверяю, конечно. Но я… честно говоря, я боюсь за него больше, чем стараюсь показать. Эти его кошмары, депрессия и… — Она помолчала, принимая решение. — Все равно я хотела его повидать — чтобы узнать, все ли в порядке. Звонила сегодня несколько раз, в перерывах между клиентами, но он не отвечал. Давай позвоним еще раз, но позже.

Она встала, прильнула ко мне и быстро чмокнула в щеку:

— А теперь иди. Мне нужно кое-что укрепить здесь до завтрака.

Я пошлепал на кухню, где возилась Вэл. От аромата у меня забурчало в животе.

— Помощь не нужна, киска? — спросил я. — Нет, спасибо. Почти готово. Я погнала Бена накрыть на стол.

Ее тоненькую фигурку облегали голубые джинсы и футболка с надписью: „Ярмарка гоблинов — скидки на Хэллоуин“. Вэл повернулась ко мне. Я едва расслышал ее слова из-за шкворчания и шипения на плите.

— Па, что происходит? Что творится, только честно?

— Ну, гм, понимаешь, мы не можем, э-э, пока обсуждать этот вопрос, промямлил я, отведя глаза от маленького напряженного лица. — Мы с мамой помогаем, как можем, расследованию катастрофы во время запуска. Но… ничего страшного. Все под контролем.

— Да ну? — прищурилась она. — И дело ведь не в том скукоженном инквизиторе. Я знаю и тебя и маму. И дядю Уилла. Происходит что-то серьезное. Что-то непонятное. Разве нет?

— Да, мы очень заняты, проблем навалилась куча…

— Ты ведь наврал тем журналистам, да? Ну, наплел, что полет провалился из-за саботажа или недочетов. Но дело-то в другом, а? Вы с мамой постоянно улетаете. Куда? И зачем?

Спустя несколько лет мы рассказали дочери — о, очень осторожно — о ее похищении и спасении из Ада. Для нее прошло совсем мало времени, несколько секунд, и Вэл почти ничего не поняла. И не запомнила. Но наш рассказ все-таки что-то пробудил в ней. Кроме того, она всегда отличалась редкой наблюдательностью и способностью сопоставлять факты.

— Ладно, солдат, — сдался я. — Дело темное. Будь настороже и, если почувствуешь что-то неладное, зови на помощь. Я надеюсь, что до такого не дойдет. Пока ничего добавить не могу. Твоя задача — держаться в стороне. Приказ понятен?

— Так точно, сэр! — отрапортовала дочь и вернулась к плите. Какие длинные тени отбрасывали ее ресницы на щеки, какими тонкими и хрупкими были руки, державшие крышку сковороды и ложку! А ведь она прекрасно играла в волейбол и могла подчинить себе любую лошадь.