Операция «КЛОНдайк»

Отвесив Леониду подзатыльник, Федор поднес ему под нос кулак, а потом снова схватился за ручку.

«Хочешь, чтобы нас тут и повязали?» – написал он.

Потирая с виноватым видом затылок, Леонид отрицательно помотал головой.

«Давай за мной!» – приказал ему жестом Федор, выходя из комнаты с листом и ручкой в руке.

За окнами быстро светало, и фонарик уже был не нужен.

Кухня у Есении оказалась очень уютной, чистенькой, по-настоящему женской. Все было на строго определенных местах: крупы и специи в красивых фарфоровых банках, чашки-тарелки в шкафчике. Но Леонида больше всего удивило современное импортное оборудование, которое встретишь не во всех квартирах даже супернавороченных питерских новых русских, здесь же, в такой глуши оно смотрелось вообще как фантастика будущего века.

У Есении были даже дорогущие электроплита и посудомоечная машина, не говоря уже о разных миксерах, соковыжималках, кофемолках и тостерах, расставленных по ранжиру на полке. А в углу, на тумбе белела микроволновая печь.

Федор озабоченно окинул все это техническое великолепие взглядом и покачал головой.

Попросив у него бумагу, Леонид написал: «Может, чайку поставим?», и он указал на стоящий на столе индезитовский электрочайник.

Взяв со стола стакан, Федор подошел к раковине и осторожно отвернул кран. Вода бесшумно полилась в стакан.

«Давай», – поманил рукой Федор, и Леонид, открыв крышку пустого чайника, подал его Федору.

«Прости, Есения, что мы так бесцеремонно распоряжаемся у тебя на кухне, – виновато подумал Леонид. – Но очень хочется чего-нибудь горяченького».

Федор набрал в чайник воды и протянул Леониду. Тот аккуратно подключил его в сеть.

«Эх, помыться бы еще», – мечтательно подумал он, выходя из кухни в коридор. Там были еще две двери, открыв которые, он обнаружил туалет и ванную.

Сообразив, что свет в ванной никто не увидит, Леонид тихо закрыл на кухню дверь и, стараясь не громко щелкнуть выключателем, включил свет, высветивший стены, выложенные нежно-коралловым кафелем. В хромированных деталях импортной сантехники, которая здесь тоже была на «высшем мировом уровне», Леонид увидел свои многочисленные отражения.

«Не иначе бартером за что-то получили, купить такое сейчас не по карману даже президенту Академии наук, – заключил Леонид, оглядывая сияющую обстановку и с удовлетворением подумал: – Хорошо им тут жилось… Вряд ли бы я Есении такое в Питере мог предложить…»

Выключив свет, он вернулся на кухню и написал Федору: «Как ты думаешь, если мы помоемся, это будет слышно тем, кто прослушивает?»

«Не будем рисковать. Не завшивеешь, потерпи…» – написал тот в ответ и отрицательно покачал головой.

«Сколько терпеть? – вздохнув, подумал Леонид. – Неизвестно, где мы скоро будем и что нас ждет впереди… Может, нас убьют, как тех, – он содрогнулся, вспомнив зияющую рану на горле охранника с вышки. – Так хоть чистым помереть…» – и он написал: «А я тихо в ванну воды налью, как мышка, а?»

Дернув бровями, Федор посмотрел на него осуждающе, а потом махнул рукой, соглашаясь.

«Только действительно тихо!» – написал он и показал Леониду кулак.

«Не извольте беспокоиться, сударь!» – письменно ответил на это Леонид и на цыпочках выскользнул из кухни.

Это было самое тихое и аккуратное мытье в мире.

Заткнув в ванне сливное отверстие, Леонид взял полотенце и, завернув в него душ, положил его на дно ванны, пустив маленькую струйку горячей воды. Сидя на краю ванны и наблюдая, как та медленно заполняется водой, он улыбался: «Здесь лежала она…»

Он оглядел ряд шампуней, баночки с солью и какими-то травами и, не выдержав, взял одну из них, с кристаллами розового цвета. Отвинтив крышку с баночки, он вдохнул запах ее содержимого, и уже без раздумий бросил щепотку в воду. Воздух тут же наполнился ароматом роз.

Тихо раздевшись, Леонид без плеска погрузился в воду и закрыл глаза, наслаждаясь.

Через несколько минут по дуновению прохладного воздуха Леонид понял, что кто-то распахнул дверь в ванную. Он приоткрыл глаза, на пороге стоял Федор, недвусмысленно показывая ему чашку, мол, чай готов…

Кивнув, Леонид сел в ванне и, намылившись, вновь погрузился в воду, медленными движениями смывая с себя мыло.

То, как он выбирался из ванны, составило бы честь самому Копперфилду: ни одной капли не успело сорваться в воду во время его акробатического пируэта. Приземлившись за бортом ванны на мягкий коврик, он взял большое полотенце, висевшее на батарее, и принялся вытираться.

От полотенца пахло ландышами.

Взглянув на свои брюки и рубашку, лежавшие на корзине для белья, он с отвращением понял, что ему сейчас не хочется натягивать их на свежее и пахнущее розами тело. Он подошел к шкафу и, приоткрыв, заглянул в него. Там висело два махровых халата, один из которых был явно халатом Есении… С замершим сердцем Леонид протянул руку, вынул халат из шкафа, и вдохнув его запах, надел на себя.

Когда он вошел в таком вальяжном виде на кухню, Федор, пивший чай с хлебом и ломтями тушенки, чуть не поперхнулся. Прикрыв рот, он выровнял дыхание, а потом быстро написал на листке: «Садитесь, барин. Кушать подано…»