Операция «Невеста»

— И потеряешь еще раз, если и дальше будешь так обнимать! Я же задохнусь!

Смерть отстранилась, продолжая придерживать руками за плечи, словно боялась, что ее супруг убежит. Освободившись, мне удалось сесть, и жена снова прильнула к моему плечу. Из-за ее склоненной головы огляделся по сторонам. Местность, прямо скажу, не внушает радостных чувств. Осенняя унылая равнина до самого горизонта. Бурая, вялая, высохшая перед снегопадами трава уже не поддается определению. Лишь кое-где торчат кусты чертополоха. Несколько холмов видны вдалеке. Мы сами сидели на вершине такого же холма, на слежавшейся сухой траве. Туда-сюда гулял холодный ветер. Я невольно покрепче обнял жену, привлекая к себе.

— А где мы?

— У меня. — Смерть выпрямилась, отерла ладонью бледное лицо. Я тактично сделал вид, что ничего не заметил. Чтобы богиня — и проливала слезы над обычным человеком? — Это мой дом.

— Не слишком-то тут… весело.

— А ты как хотел?

— Ну, я вообще-то имел в виду вересковые пустоши.

— Это они и есть. — Богиня обвела окрестности широким жестом. — Немного не такими ты их представлял?

— Совсем не такими.

— Это твоя вересковая пустошь. А под нами — твой курган. Тот самый, на котором…

Стремительно обернулся, ожидая увидеть накрытые столы и ранее умерших родных. Ничего. Пусто. Холодно. Скучно.

— Почему?

— Потому что тебе еще рано умирать. Твой курган еще не готов.

— Так я, выходит, жив?

— Жив, конечно. Сам, что ли, не чувствуешь?

Чувствовал, еще как! Главные признаки жизни, как ни странно, самые неприятные. Это боль — здорово она меня отколотила, холод — сидеть поздней осенью на голой-то земле, и голод. Ужасно хотелось есть и особенно пить. Что угодно: самогонку мэтра Куббика, воду, молоко — неважно.

— А… Анита?

— Она в твоем мире, — голос Смерти похолодел, — к несчастью…

— Что ты имеешь в виду?

— Уж не то, что я тебя к ней ревную, вот еще! Она предназначена для другого, как мы с тобой решили. Но то, что ты воспользовался чужим ножом при проведении ритуала, все испортило. Этот… не хочу называть его имени… все-таки отомстил, и ничего нельзя поправить.

— Что поправить? Анита проклята?

— Да. Ее проклятие осталось в силе. Она умрет у алтаря, лишь выпьет обетную чашу до дна. И твой Анджелин не сможет жениться на другой, пока не обвенчается с Анитой. Она просто не даст ему этого сделать. Он сделал из нее… В общем, не завидую я твоему графу.

— Скажи, — внезапно вспомнилось мне, — а он тебе нравился?

— Кто? Этот? Да, — Смерть внезапно улыбнулась, — я была в него влюблена. Веришь или нет, но хотела даже подарить ему весь мир. Со мной он бы достиг таких высот… У него для этого было все — воля, разум, сила.

— Красота, — не сдержался я.

— Ты ревнуешь? Все еще считаешь, что женщины выбирают мужчин за внешние данные? Глупый! Я хоть и богиня, но знаю кое-что, чего не знаешь ты. Мы влюбляемся в тех, с кем надежно. Кто может стать опорой и защитой жене и детям.

— Детям? — захотелось ущипнуть себя: не послышалось ли последнее слово?

— А почему бы и нет? — Моя жена уже откровенно смеялась. — В прошлом бывало, что смертные жены рожали от богов, становясь матерями героев и великих магов. Наоборот, правда, бывало значительно реже, а я так и вовсе не пробовала, но…

— За чем же дело стало? — Я развернул ее к себе. — Раз мы все еще муж и жена, может быть, вспомним о супружеских обязанностях?

Она ничего не ответила. Только закрыла глаза и подставила губы для поцелуя.