Операция продолжается

— Я ничего не полагаю, Юрий Александрович. Мне лишь кажется странным это преступление. Оно было подготовлено. В этом я убежден. Случайные убийства так не совершаются. Ведь труп завезли за семнадцать километров от станции, где Николашина, несомненно, перехватили. И завезли ночью, ибо днем на полевых до-рогах относительно людно.

— Убедительно. — Новгородский посмотрел в обвет-ренное красное лицо Сажина и вдруг быстро спросил: — А если дело в документах?

Сажин долго думал, почесывая толстый вислый нос, потом сказал:

— Не думаю. Насколько я понимаю, в авансовый отчет начальника партии входят в основном платежные ведомости, по которым выдавалась зарплата. Эти ведомости нетрудно восстановить. Ведь коллектив обычно получает деньги скопом, в одно время…

— Пожалуй… Давайте сделаем еще одно предположение, — оживился Новгородский. — Давайте пофантазируем. Что, если у Вознякова крупная недостача? Он составляет наполовину фиктивный отчет, берет у Николашина расписку, и в дороге… — Новгородский рубанул ладонью воздух.

— Тоже не совсем вероятно, — ничуть не удивляясь такому предположению, возразил Сажин. — Я Вознякова видел всего один раз и потому не могу чего-либо утверждать. Но все же сдается, что он не способен на такое. Хотя ясно, что хозяйственник-администратор он аховый.

— А если он играет такового?

— Не думаю, но… — Сажин помялся. — Все может быть. Проверим.

— Вот-вот! — Новгородский встал. — Надо обязательно проверить. Кто у вас ведет следствие?

— Задорина Надежда Сергеевна.

— Опытна?

— Нет. Только что из института.

— Она не вспугнет преступников?

— Не думаю. Девушка неглупая. Я уже вам говорил: мы условились, что она должна вести следствие так, будто ищем не убийц, а самого исчезнувшего Николашина.

— Да, это вы предусмотрительно сделали, — одобрил Новгородский. — Но вот документы… Надо, чтобы следователь попробовал выяснить фактические расходы Вознякова за отчетный период.

— Хорошо. Вы полагаете, что нам, милиции, так и придется ввести расследование до конца?

— А что в том плохого?

Сажин ничего не ответил. Задумался.

— Будет необходимость, мы вмешаемся, — успокоил его Новгородский. — А для существа дела гораздо полезнее, если все будут знать, что следствие ведет милиция. Дайте мне ваш телефон и домашний адрес. Думаю, что нам удобнее встретиться на квартире.

— Конечно, — сказал Сажин.

Новгородский достал пачку сигар и радушно предложил гостю:

— Закуривайте. Редкость в наше время. На день рождения подарили.

Сажин взял сигару, внимательно осмотрел со всех сторон, понюхал и, с сожалением вздохнув, положил обратно.

— Благодарю. С тридцать второго года не курю.

— Правильно и делаете, — кивнул Новгородский. — Ничего, кроме вреда. Я порой до того никотина наемся, что тошно становится.

— Бывает, — посочувствовал Сажин и встал. — Ну, я пойду.

— Не смею задерживать. Сейчас в Медведёвку?

— Да нет. Еще на денек-другой задержусь.

— Дела?

— Да. Людей не хватает. Нет даже начальника уголовного розыска. Хочу просить в областном управлении поддержки. Может, в госпиталях подходящие нестроевики найдутся, которым податься некуда.

— Вполне возможно, — согласился Новгородский.

Не прошло и нескольких минут после ухода Сажина, как Новгородского снова потребовал к себе Костенко, Для капитана это было полной неожиданностью.

— Товарищ комиссар, я еще не успел подготовиться, — доложил Новгородский, войдя в кабинет.

— Ну что ж… На нет суда нет, — кисло улыбнулся Костенко. — Будем выводы делать вместе. Берете в компанию?

— Попробуем.

Костенко опять невесело улыбнулся. Он любил пошутить и понимал ответную шутку. Комиссар закурил, прижмурил выпуклые черные глаза и задумался, глядя куда-то мимо присевшего на диван Новгородского. В свете настольной лампы его аскетическое худое лицо с крючковатым тонким носом казалось бледнее, чем было на самом деле.

Капитан глядел на своего начальника с сочувствием. Он знал, как много приходилось работать Костенко в последние месяцы. Почувствовав на себе взгляд Новгородского, комиссар встряхнулся, выпустил под абажур лампы струю дыма.

— Разглядываете? Вижу. Да, устаю. Так бы и удрал на оперативную работу. Осточертел этот дурацкий кабинет, — пожаловался Костенко и обычным деловым резким голосом, от которого Новгородский сразу выпрямился, сказал: — Вызвал вас по делу. Звонил начальник геологического управления Локтиков. Просил принять. Вот жду. Думаю, что речь пойдет о партии Вознякова. Предполагаю. Потому вас и вызвал. Понимаете?

— Понимаю.

Окутавшись дымом, Костенко опять погрузился в свои трудные думы, а Новгородский откинулся на спинку дивана.

Локтиков оказался высоким, очень крепким, ладно сложенным человеком. Энергия так и хлестала из него. Он, кажется, ничего не умел делать тихо и медленно. Ввалившись в кабинет, шумно поздоровался, шумно придвинул к столу Костенко стул (хотя рядом стояло кресло), с громким стуком выложил на стол комиссара портсигар, спички и басисто спросил:

— Курить можно?