Операция "Рагнарёк" (СИ)

Она с укоризной поглядела на Саню, и сразу стало ясно, кто тут у нее ходит в любимчиках.

— Так что, в Батайск надо ехать? – спросил Бобби.

— Успеется, — возразила Лена, — мы все равно не можем за всеми сразу следить.

Маша вздохнула. В Ростовской Башне числились еще три девчонки с неплохим потенциалом, но все три еще совсем зеленые – от четырнадцати до шестнадцати. Сейчас они «патрулировали» центральные улицы города, в надежде засечь пропущенные очаги силы. Маша скрепя сердце позволила им заниматься хотя бы этим, но на более опасные дела, связанные с возможностью прямого столкновения с магами Ордена, отправлять их категорически отказывалась. Нападение на Тильду в Нью-Йорке закончилось полной победой благодаря вмешательству друзей, здесь не было ни Лорда Вэйнврайта, которому можно было бы без опаски вручить пленника, ни Картера Вандервейдена, чтобы стереть память случайным свидетелям.

— Пора нам навестить остров, — высказал Саня общую мысль, — он в самом центре звезды, даже по ростовским отметкам это видно.

— Угу, — кивнула Маша, — думаю, основная база Ордена там.

Зоя Сергеевна встревоженно оглядела горящую энтузиазмом компанию.

— Маша, — тихо спросила она, — что вы собираетесь делать, когда их найдете?

Маша, в этот момент разглядывавшая карту, подняла голову и встретилась с бабушкой взглядом. По Узам просочилась тревога, смешанная с… предвкушением? Бобби явно рвался в бой.

— Игры кончились…

Она уже говорила эти слова, но тогда это был вопрос, и отвечала на него Делия. Как давно, словно в другой жизни…

— А до этого мы играли? – вспыхнул Саня. – Про убитых девчонок ты забыла?

— Мы знали, на что шли, — подтвердила Лена, — и готовы рисковать.

Маша бросила на нее огненный взгляд.

— Рисковать они готовы, — процедила она сквозь зубы, — герои. Если дойдет до драки… Ты хоть один труп в своей жизни не на экране видела?

— А ты? – вопрос Лены повис в воздухе.

Зоя Сергеевна пристально глядела на Машу в ожидании ответа.

Маша медлила. Ей вдруг стало предельно ясно, что именно сейчас настал момент выставить себе счет. Лгать она не стала бы ни при каких обстоятельствах. Но у того «да», которое ей предстояло произнести, могло быть столько разных оттенков. Что бы она ни выбрала, Зоя примет ее такой, как есть. Какой?

«Да» было твердым и спокойным. Они все сделали правильно, и Маша, не колеблясь, снова прошла бы ад Кеннилворта, даже теперь, зная, что история с похищением Тильды оказалась всего лишь удобным способом избавиться от оппозиции в Капелле для Лорда Регента.

— Не переживай, — Бобби накрыл ее руку своей, — мы справились, и ребята тоже не подведут. Мы же не собираемся забраться к ним втихаря и перерезать всю Ложу, не выяснив, что они там делают. Драться придется, только если они начнут первыми.

— Справились, — в глазах Маши блеснули слезы, — тебя чуть не пристрелили, пока я решилась на что-то покруче электрошока.

— Я тоже был хорош, — вздохнул Бобби, вспоминая, как не мог заставить себя вонзить клинок в живое тело, — если бы не Делия и Фьялар…

— За меня не волнуйтесь, — перебил их воспоминания Саня, — служил я.

— В морском десанте? – ухмыльнулся Бобби.

— В погранцах. У нас там реальные нарушители были, героин из Афгана везли. Приходилось…

Что ему приходилось, он так и не договорил, но и без того было ясно, что добродушный телок легко превратится в бешеного быка, если его всерьез разозлить.

— Лен, — Саня обернулся к подружке, — а ты и правда, не ходила бы. Нечего тебе руки марать.

— А кто руки марать будет, если вас ранят? – с вызовом произнесла Ленка, — Леди Амерлин, при всем уважении, царапину исцелить не может. А я…

Они говорили и говорили, а Зоя сидела, и думала о своем.

О том, что она, родившаяся после войны, знает ее только по фильмам и рассказам старших. О том, что надеялась дожить свои годы в нарядном веселом Париже, болтая с подругами о куртуазных временах Людовиков. О том, что не умеет ни стрелять, ни держать меч. И даже к магии – никакого таланта, Маша проверяла.

Глупые дети готовы были влезть черту в пасть. Возможно, судя по тому, что Зоя успела узнать об Ордене Гермеса, в самом буквальном смысле. Они чувствовали себя вечными, непобедимыми, и все разговоры о риске были только поводом еще раз продемонстрировать друг другу эту непоколебимую веру.

Зоя не видела войны. Она видела безногих инвалидов на маленьких тележках с колесами, в пьяном кураже слетающих по длинному спуску городской улицы. Похоронки, спрятанные глубоко в ящик комода, над которым висели портреты улыбающихся ребят в пиджаках с ватными плечами и девушек в цветастых платьях. Годами не стирающиеся надписи «Эта сторона улицы особо опасна при обстреле».

И ей было страшно. До одури, до сердцебиения. Но не за себя. Что она? Благовоспитанная пожилая дама, которую никто даже не упрекнет в том, что она отсиделась за спинами рвущихся в бой за правду ребят. За них. Не только за Машу, за всех, кто сейчас сидел рядом с ней. И за тех, о ком она только слышала. И за тех, кого не знала…