Операция «Слепой Туман»

– Михаил Владимирович, – покачал головой Одинцов, – не надо так официально, вы же должны помнить, что, согласно обычаям этого времени, беседа вне строя двух, э-э-э, человек, находящихся примерно в одном социальном статусе, предусматривает обращение к собеседнику по имени-отчеству, если, конечно, вы не хотите нанести этому собеседнику преднамеренное оскорбление…

– Учту на будущее, Павел Павлович, и имейте в виду, что оскорбление вам наносить я не собирался. А что касается вашего вопроса – то да, Российская история, особенно за последние сто пятьдесят лет, это моя любовь и моя боль. Да что же мы стоим? – я указал на диван. – Прошу! И, Павел Павлович, слушаю вас внимательно…

Одинцов покачал головой.

– Михаил Владимирович, когда я узнал, что командир «Быстрого» в прошлом военный дипломат, я был просто, ну как бы это сказать, обрадован. Но уже здесь, в вашей каюте, я понял, что вас сюда послали Высшие Силы. Вы именно тот человек, который нам просто позарез нужен… Да, Михаил Владимирович, вы верите в существование Творца Всего Сущего?

– Отчасти, Павел Павлович, отчасти… А почему вы спросили? – не понял я.

– Да не верю я в случайные совпадения, тем более в два подряд, – ответил Одинцов, – во-первых, ваше назначение на должность командира эсминца. Я знаю, бывали и раньше случаи, когда офицера, которому не хватает морского стажа, перед пенсией переводят в плавсостав. Но очень редко на должность командира корабля, а уж с военными дипломатами раньше такого вообще не случалось. И второе – как я понял Сергея Сергеевича, ваш эсминец вообще не должен был оказаться в непосредственной близости к нашей группе. Каким образом вы оказались в том самом месте и в тот самый момент, уму непостижимо. Я читал рапорт вашего командира БЧ-5 – о том, что у вас в этот момент вышло из строя управление правой турбиной. И что потом, уже когда все кончилось, никакой неисправности обнаружено не было. И еще, по времени, ударь та молния чуть раньше, и вы остались бы там, в две тысячи семнадцатом. Ударь она чуть позже – и ваш «Быстрый» со всей дури впилился бы бортом в «Николая Вилкова». Короче, поскольку совпадений слишком много, советую вам по сходу на берег пойти в храм и поставить свечку Николе Угоднику. Просто так, на всякий случай. А теперь по делу. Что вы, Михаил Владимирович, скажете насчет того, чтобы снова потрудиться на ниве дипломатии, и причем внутренней. Нам с Сергеем Сергеевичем и Александром Владимировичем нужен ответственный человек, который бы мог возглавить группу, направляемую в Санкт-Петербург для контактов с семьей Романовых. Если позволите…

Я кивнул, и Одинцов достал из внутреннего кармана стопку фотографий, размером примерно с колоду игральных карт, и начал их раскладывать на диване между нами.

– Вот наш политический пасьянс… Номер один – Вдовствующая государыня Мария Федоровна, особа умная и влиятельная, но, к сожалению, выпавшая из мейстрима. В отношении этой особы стоит задача – довести до ее сведения информацию о том, куда все катится… Может быть, она станет нам искренним и верным союзником. Вот номер два – внук Николая Первого и троюродный дядя Николая Второго, Великий Князь Александр Михайлович, по-семейному Сандро. Одновременно очень умен и неамбициозен… В нашей прошлой истории был куратором авиации и автобронетанковых сил в Российской Империи… В настоящий момент занимает должность начальника управления морских портов и курирует все вспомогательные крейсера. Ваш, товарищи офицеры, будущий непосредственный начальник, ибо во избежание длинного носа господ из-под Шпица легализоваться мы будем именно как вспомогательные крейсера. Номер три – Великий Князь Михаил Александрович, по-семейному Мишкин. Наиболее вероятная кандидатура на пост Императора Всероссийского после отречения Николая Второго. Надо только сделать так, что бы он в этом случае не начал ломать комедию, как в нашей истории. Принял бы тогда престол – может быть, и не было бы ни Февраля, ни Октября. Ну и Великие Княгини Ксения и Ольга. С ними контакты в силу служебной необходимости. Они обе женщины неглупые, но все равно женщины, и не имеют того опыта, какой есть у Марии Федоровны. Из семейства Романовых пока все; остальные, мягко выражаясь, проявили себя очень некрасиво в надвигающихся событиях. Поверите или нет, я уже с ними мысленно разговариваю иногда. И напоследок фигуры из черного списка… Государыня Александра Федоровна… Генерал-адмирал Великий Князь Алексей Александрович и его подчиненные из Адмиралтейства… Что говорить, а что нет Императору Николаю Второму, лучше согласовать с Марией Федоровной. И ради Бога, никаких экспромтов, все ваши шаги должны быть тщательно подготовленными…

– Понимаю, – я посмотрел на Одинцова. – Я могу взять вашу колоду, чтобы «поговорить» с ними на досуге… Фактического материала на них у меня достаточно, – я кивнул на шкаф, – так что через два-три дня я доложу вам свои соображения.