Операция «Тень»

– Вы ничего не сумеете доказать, мы были здесь одни, – задыхаясь, заметил Шварц.

– Во-первых, у вас в кармане лежат улики, которые я не позволю вам уничтожить, – бесстрастно произнес Черток. – Во-вторых, в ожидании нашей с вами беседы, а мы не сомневались, что рано или поздно она должна состояться, мы приняли меры к тому, чтобы каждое наше слово было слышно в другой комнате, внизу.

– Там чекисты? – со страхом вырвалось у Мордехая Шварца.

– Да, мистер, и они – слышите? – поднимаются сюда. Боюсь, что вместо прекрасной Одессы вам придется на время поехать в другое место. Спокойно, мистер, спокойно! – в голосе инженера послышались угроза, негодование и гнев.

В комнату быстро вошли полковник Соколов и майор Русаков.

Глава пятнадцатая

Поездка в Ленинград насторожила Грина. Что-то случилось, он это чувствовал, но что именно, понять не мог. Ночное происшествие на острове Декабристов заставило его задуматься – не причастна ли к нему Тамара Лихова? Однако, тщательно взвесив «за» и «против», Грин пришел к выводу, что она тут ни при чем, что ей вполне можно доверять. Молодящаяся старушка, суеверная и религиозная, даже не подозревала, каких людей ей приходится принимать по приказу отца Геронтия. Невежественная и корыстолюбивая ханжа Лихова в приобщении к религии искала ощущения своей исключительности, непохожести на окружающих ее нормальных советских людей, а редкие тайные посещения незнакомых от «отца Геронтия» воспринимала как оказанное ей особое доверие. Нет-нет, Лихова понятия не имеет о том парне, которого ему пришлось оглушить неподалеку от дома, в котором она проживает. Грин успел ознакомиться с документами молодого человека – он оказался из Москвы, аспирант одного из институтов. Что же ему было нужно, кого и зачем он выслеживал? На кой черт ему понадобился Мордехай Шварц – он не мог даже знать заранее о его существовании? А если он интересовался не Шварцем? А если он из самой Москвы увязался за ним, за Грином? Отбросить эту мысль Грин не мог. Как и с какой целью тот парень стал на его след – в данном случае имело второстепенное значение, важен был факт. Из создавшегося положения Грин немедленно сделал соответствующие выводы. На явке у Лиховой на какое-то время следовало поставить крест, иначе работники советских органов государственной безопасности могут превратить ее в ловушку. Задерживаться в Ленинграде нельзя, возвращаться в Москву – тоже. Если предположить, что молодой человек следил не за Шварцем, а именно за ним, то можно ожидать, что чекисты так или иначе узнают от него, что Грин разгуливает в форме советского полковника.

Все это Грин сообразил через несколько часов после нападения на Тимура Рахитова, а сообразив, остро пожалел, что не убил его: теперь оказалось необходимым срочно менять шкуру. В тот же день «полковник Сырцов» перестал существовать, – Грин переоделся в штатское; пиджак «под деревню», кепка, брезентовый плащ, кирзовые сапоги, положил в карман новый комплект документов. Отныне он бухгалтер одного из леспромхозов Корней Авдеев. Документы были не липой, человек такой действительно на Печоре работал. В паспорте лежала заблаговременно заготовленная справка о том, что бухгалтер Авдеев находится в отпуске еще за прошлый год.

Грин поспешно покинул Ленинград, однако не доезжая до столицы, ночью незаметно сошел с поезда на одной из маленьких станций, осторожно огляделся и углубился в лес.