Операция "Трест". Советская разведка против русской эимиграции. 1921-1937 гг.

Анализируя внутриполитическую обстановку, Дутов и позже не раз писал и говорил о необходимости твердой власти, которая выведет страну из кризиса. Он призывал сплотиться вокруг той партии, которая спасет Родину и за которой пойдут все остальные политические силы. Между тем положение большевиков в районе Оренбурга ухудшалось. 1 июля 1918 года они начали отступать, и спустя два дня Дутов занял город. После беспощадного террора, господствовавшего в крае за время советской власти, казачьи части были встречены городским населением почти с небывалым восторгом и воодушевлением. 12 июля специальной декларацией Дутов объявил территорию Оренбургского войска «особой областью государства Российского», то есть казачьей автономией. Вскоре он направился в Самару — столицу Комитета членов Учредительного собрания, где вошел в его состав и был назначен главноуполномоченным на территории Оренбургской губернии и Тургайской области. Тем самым эсеровское правительство, выступавшее за федеративное устройство страны, признало легитимность казачьей автономии. Интересно, что по своим политическим взглядам Дутов принадлежал скорее к либеральному лагерю и самарский кабинет министров не сильно жаловал, даже несмотря на присвоенное ему звание генерал-майора. Но ради свержения большевиков готов был на компромиссы: «Я не знаю, кто мы:революционеры или контрреволюционеры, куда мы идем — влево или вправо. Одно знаю, что мы идем честным путем к спасению Родины. Мне жизнь не дорога, и ее не буду щадить, пока в России будут большевики. Все зло заключалось в том, что у нас не было общегосударственной твердой власти, это и привело нас к разрухе».

18 ноября 1918 года в результате переворота в Омске к власти пришел Колчак, ставший Верховным правителем и главнокомандующим всеми вооруженными силами России. Одним из первых вошел в его подчинение атаман Дутов, Он хотел своим примером показать, как должен поступить каждый честный офицер. Однако лидер антибольшевистского сопротивления в Забайкалье генерал Семенов сразу же заявил, что на посту Верховного правителя приемлет только Деникина или Дутова. Но Александр Ильич никогда всерьез не собирался заниматься политикой, считая себя недостаточно для этого способным.

Сохранилось расписание ежедневной работы Дутова. Рабочий день начинался в 8 утра и продолжался не менее 12 часов, практически без перерыва. Атаман был доступен для простых людей — любой мог прийти к нему со своими вопросами или проблемами. Независимость, прямота, трезвый образ жизни, постоянная забота о рядовых, пресечение грубого обращения с нижними чинами — все это обеспечило прочный авторитет Дутова среди казаков.

Генерал Дутов не был идеальным человеком, не выделялся особыми способностями, но при этом проявил качества, позво-

лившие ему создать практически из ничего собственную вполне боеспособную армию и повести беспощадную борьбу с большевиками. Современники так описывали Александра Ильича: «Усталость, утомление разлиты в его нертах. Морщины вокруг губ наметились глубже и резне. Только глаза

— нерные и блестящие — по-прежнему горят железной волей и удалью. Он

— выразитель надежд сотен тысян поверивших ему людей». Сохранилось и еще одно свидетельство о Дутове, правда, прямо противоположное. Барон Будберг однажды высказался о нем, как о человеке, везде сующем свой нос. Ничего удивительного в подобной характеристике нет. Во-первых, помощник Колчака так отзывался обо всех без исключения лидерах белой борьбы в Сибири, а во-вторых, для многих именно генерал Дутов был символом всего антибольшевистского сопротивления. Не случайно казаки Оренбургского войска писали своему атаману: «Вы необходимы, Ваше имя на устах у всех, Вы своим присутствием еще более вдохновите нас на борьбу». Ведь те, кто должен был возглавлять борьбу с Третьим интернационалом, занимались «бумажной политикой», как называли это современники.