Оперские байки

Кто-то из бойцов проштрафившейся группы тихонько хихикнул. Негодник, наверное, вспомнил ту засаду. Сержант негромко бормотнул: «Дураков (чес слово, это у бойца такая фамилия, в этой группе еще был боец с фамилией Дубина — внешне он действительно походил на дубину, с которой в стародавние времена разбойники выходили на большую дорогу), отставить смех».

После «разгрома» четвертой группы, Батя двинулся дальше и был уверен, что и следующую группу он вычислит. Особых изысков в технологии засады с целью захвата пленного из автомашины, проводимой на лесной дороге в зимнем лесу, придумать было сложно. Самое главное было в том, чтобы остановить машину. Конечно, в боевой обстановке хватило бы одного выстрела в шофера из 6П9 или ПБСа, но обстановка лишь приближена к боевой, так что, крутись — спецназ. Основным способом остановки машины было нечто, чаще всего дерево, перекрывающее дорогу. Батя это знал, знал, что на капот машины дерево ронять не будут — убоятся командирского гнева, и успешно вычислял начало атаки.

Машина все также неспешно двигалась вперед. Начался отрезок дороги, отведенный для организации засады очередной группе. Батя про себя отметил, как этой группе не повезло с местом засады. Из нарезанных пятиста метров, метров стопятьдесят-двести не имело ни бугорка, ни кустика. С обоих сторон поля — спрятаться некуда, приличные деревья, пригодные для остановки машины, были только в самом конце отрезка.

Ну-ну, подумал комбриг, посмотрим, как молодежь выкрутится.

Совершенно неожиданно из придорожного сугроба прямо под колеса машины бросился солдат. Водитель и комбриг, инстинктивно, но синхронно, даванули — один педаль тормоза, второй пол машины. Очевидно, от удвоенных усилий её немного занесло, но остановилась машина моментально. Сержант и полковник, как по команде, выскочили на дорогу к лежавшему бойцу. Дальнейшее происходило как в немом кино. Оба были мгновенно схвачены неизвестно откуда взявшимися фигурами в белых маскхалатах. С водителем никто особо церемониться не стал — связанного, с кляпом во рту, его бросили на заднее сидение машины. А почти стокилограммовое тело полковника вздернутое крепкими руками на уровень плеч, резво, покачиваясь в такт бегущим разведчикам, поплыло над землей в ближайший лес. Рядом с ним кто-то под мышкой нес бойца, кинувшегося под машину… При ближайшем рассмотрении, он оказался манекеном, сделанным из обмундирования набитого сеном.

Отойдя на приличное расстояние, группа остановилась, полковник был поставлен на ноги, изо рта у него был вытащен кляп и старший группы бодро доложил:

— Товарищ полковник, вторая группа выполнила задание по захвату пленного путем засады. Разрешите получить замечания. Командир группы лейтенант Николаев.

Если бы рядом был стог сена, то Батя, своим гневным взглядом наверняка поджег бы его. Но, на удивление разведчиков он не стал ничего говорить. Молча, махнув рукой, мол, что с вас возьмешь, полковник направился в сторону дороги.

Надо полагать, этот разбор на плацу и был ответом на вопрос командира группы, заданный в лесу.

Между тем, изложив обстоятельства и ход проведения засады, сдобрив это своими едкими комментариями, командир бригады замолчал. Над плацем повисла напряженная тишина.

Каждый разведчик второй группы невольно подумал о степени своей ответственности. Сержанты готовились уменьшить количество лычек на погонах (Батя это наказание практиковал), солдаты вспомнили, что командир бригады любил давать рябчиков и измерять их в виде некоего количества шагов отмерянных там, где требуется вырыть какую-то траншею. А тут, как некстати, меняли кабель связи и в части шли земляные работы. Если бы не нарядчики, рыть пришлось бы всем по очереди, а так вкалывали имеющие взыскания. Словом, уныние личного состава было видно без бинокля.

— Р-р-рняйсь! — Комбриг молодцевато оглядел строй. — Смирно!

Еще одна пауза, показавшаяся «штрафникам» вечностью. Умел Батя завернуть интригу. А дальше, с короткими интервалами:

— Личный состав второй разведывательно-диверсионной группы… за проявленную при проведении засады… смекалку… кхм-м… освобождается от работ по замене кабеля.

Над плацем прошелестело удивленное: о-о-о, прерванное враз повеселевшими голосами: «Служим Советскому Союзу».

— Вольно. Разойдись.

Эх, разведка — контрразведка…

Весной 19… года принял наш Михалыч высокую должность начальника районного отдела внутренних дел. Как происходило назначение — это отдельная тема и мы как-нибудь про это расскажем. Вскоре, как и определено распорядком работы райотдела, настала его очередь осуществлять прием граждан. Дело знакомое, будучи замом проводил эту процедуру не реже чем начальник. Так что все шло своим чередом.