Опять этот день 1.0

– Очнись и пой, Андрюха! Ты на что ставишь? На повстанцев – лошков или на профессионалов?

– Если там были лошки, то нам бы сразу дали эту миссию, а не тысячу раз отправляли, а потом возвращали на рассмотрение! – завизжал Тюльпанчик.

– Да, что ты говоришь, малец!? А не ты не думал…

Понеслось. Тюльпанчик обиженно вскочил с места, переворачивая поднос. Он всегда жутко обижается, когда мы его называем «мальцом». Честно говоря, не знаю, сколько ему лет. Но выглядит он на двадцать с подростковым хвостиком. Павел тоже медленно поднялся, сверля парня черным взглядом. Мордер заржал, радостно, словно младенец новой игрушке, захлопав в ладоши. Остальные же парни, поторопились отодвинуться от нас, а самые умные вообще пересели за соседние столы. Всем известно, что спецотряд ЯРОСТЬ безумен. О наших миссиях ходят легенды. О наших междусобойчиках – тоже. Это все так ласково называют наши драки между собой. Я раньше частенько дрался с ребятами. Но только не сегодня. Я молча поднялся, беря поднос с посудой в руки. Обойдя стул, на котором сидел, я намеривался отнести поднос на место. Но мускулистая рука Павла, точнее ее локоть, случайно выбил поднос у меня из рук. Посуда с грохотом покатилась по железному полу. У меня же в руке осталась одна пустая кружка. Без зазоров совести я выбросил ее через плечо. Все равно тут придут все убирать, зачем прилагать лишние усилия, что бы отнести одну кружку. Я молча вышел в коридор. Без открытых огромных иллюминаторов от пола до потолка, он похож на туннель сквозь гору. Освещение тут не очень яркое, что меня лично устраивает. Не так бросается в глаза твое мрачное лицо. Множество людей в черной форме бесцельно шастают туда-сюда, есть конечно и те, кто шастает по делу, вот только у них уже не такое радостное лицо, как у первых. Я отношусь к последним, и не потому, что у меня мрачное лицо. А потому что, у меня есть дело. Очень нужное для меня. Я тороплюсь в свою каюту. Запереться и посмотреть свои любимые передачи или на крайний случай подумать. Последний час я и занимаюсь тем, что думаю. Почему-то, глядя на цветущий и благоухающий зеленый лес в виртуальной реальности, я вспомнил о своей сестре. Как мы играли на берегу озера, недалеко от нашей фермы. Родители часто нас ругали за то, что мы убегали туда одни без взрослого надзора. Мама всегда говорила об этом, даже когда мы стали взрослыми. Мой воспаленный мозг начал досконально восстанавливать в памяти образ сестры. Оказывается, я ее совсем не забыл по прошествии стольких лет. Ее образ всегда был на задворках моего сознания. Они никогда не покидала меня. И в горе и в радости она всегда была со мной, как и раньше, на Земле. И сейчас она остаётся на своем почетном месте в моей памяти. Вот только ей сейчас не так одиноко, как мне. Две недели назад у нее появилась компания. Очень хорошая компания, надо сказать. Да, я и сам тоже хотел быть с ними. Я вспоминал карие глаза сестры, такие же яркие, как и у меня. Мы вообще были очень похожи с ней. Тот же прямой нос, четкие скулы, полноватые губы, вот только волосы у нее были цвета спелой пшеницы, мамины волосы. Я же был темный, как отец. Но на этом у нас с ним сходство заканчивалось. И я рад, что мы с сестрой были похожи не на него. Я как раз дошел в своей памяти до того самого случая, как корабль затрясло. Тут же в каюте замигал оранжевый свет. Тревога. Воспоминания растаяли словно дым, я снял очки виртуальной реальности, где смотрел познавательную передачу. Мне вообще не хотелось выходить из каюты. Там сейчас суета и все эти люди будут удивленно хлопать глазами. Ну, что могло такого случиться в гиперпрыжке? Мы же не в прошлом веке, ей Богу! Я нехотя слез с кровати и вышел в коридор. Военные торопились к своим командирам, штатские немного паниковали. Я молча направился согласно уставу в данной ситуации.

– Кто, черт возьми, мог выстрелить в грузовом отсеке? – Капитан нервно провел по своим волосам рукой.

– Кто угодно, это же военный корабль. Тут сотни мужиков с оружием, – пожал плечами Павел.

Каверин предостерегающе покосился на подчинённого.

– Я говорю о том придурке, что чуть не спалил всех наших автоботов.

– Дураков у нас полно.

– Ты один из них, Тюльпанчик.

– Легран! – капитан явно был не в духе.

Мордер умолк. Тюльпанчик злобно поерзался на месте. И все снова стали молча слушать возмущение нашего командира. Ведь он головой отвечал за нас, и за нашу технику в том числе. Все же мы просто люди, и без тяжелых ботов мы не настолько сильны, что бы сломить повстанцев.

– Зачем кому-то всех убивать? Ведь если повредить выстрелом случайно корпус корабля, то на гиперскорости нас просто разорвёт на атомы. Я думаю, каждый присутствующий это понимает, – сказал я, когда капитан ушёл на совещание руководства.

– Может этот техники, – предположил Павел. Я поморщился, но больше никак свои чувства не выдал. – У нас на борту куча технического персонала, в том числе и группа новых техников.

– Откуда ты знаешь? – Мордер покосился на Павла.

– Действительно, откуда, – усмехнулся тот, – не все мы сломя голову крушим всех без разбору.